Не без труда я вывел бедную женщину из кабинета. Снаружи нас дожидался дворецкий. Взглянув на Хелен, он поджал губы.
- Мы уходим! – бросил я.
- Позвольте вас проводить.
Отказываться было бессмысленно, так что батлер довёл нас до двери и выпустил на улицу, где вернул мне оружие.
- Всего хорошего.
Усадив Хелен в машину, я развернулся и выехал из ворот, расползшихся перед нами, словно челюсти огромного зверя.
- Почему Джонатан отказался помочь?! – всхлипнув, прошептала моя спутница. – Не понимаю…
- Кажется, у лода Перси был интерес, помимо вашего сталепрокатного завода. Какой - не знаю. Но надо это выяснить, - я протянул ей платок. – Прошу, успокойтесь. Вы должны быть сильной. Помните о том, кто вы. Какие семейства представляете. Сейчас мы приедем к вам домой и постараемся во всём разобраться.
- Джонатан сказал, вы ничего не сможете сделать, не зная имени демона! Это правда?!
- Посмотрим!
Глава 16
Пока мы ехали, миссис Баттенберг взяла себя в руки. Ей почти удалось успокоиться.
- Простите, господин Блаунт, - проговорила она. - Мне стыдно за проявленную слабость. Я не должна была так себя вести. Но это же мой сын!
- Я вас прекрасно понимаю. Не думайте об этом.
- Спасибо, что напомнили, к какому роду я принадлежу! Это… помогло мне.
- Не за что. Миссис Баттенберг, вы в состоянии ответить на несколько моих вопросов?
По пути мне пришла в голову невероятная идея, и я хотел её проверить.
- Да, конечно. Спрашивайте всё, что сочтёте нужным!
- Вы ведь вышли замуж до того, как начала действовать Программа наследственности для аристократов?
- Да, конечно. Иначе нас с моим супругом не позволили бы пожениться. Он ведь был бездетен.
- Так я подумал. А куда вы обращались, когда узнали, что ваш муж бесплоден?
- Много, куда. В том числе, в Центр евгеники, разумеется. Там лучшие специалисты.
- А вас не удивило, что у вашего ребёнка и мужа одно ДНК?
- Да, конечно. Супруг тоже был поражён. Но он так радовался. Решил, что врачи ошиблись. А я… списала всё на колдовство.
- Понятно. Значит, муж не был в курсе, каким образом вы забеременели.
- Нет, что вы! – глаза у женщины округлились. – Он бы… ни за что на это не согласился! А почему вы спрашиваете?
- Да так. Нужно сначала кое-что проверить.
Больше миссис Баттенберг вопросов не задавала. Мы добрались до дома её отца и отправились в кабинет лорда Уэйка. Старик дремал в кресле, положив ладонь на раскрытую книгу. При нашем появлении вздрогнул, поморгал и выпрямился.
- Вы вернулись… Как прошло?
- Ужасно, папа! – женщина опустилась в кресло. Она была эмоционально вымотана разговором с лордом Перси, не оправдавшим её надежд. – Этот мерзавец… Представляешь, он отказался помогать!
Пришлось объяснить всё лорду Уйэку. Он слушал, поджав губы и хмурясь.
- Вот, значит, как, - протянул старик, когда мы закончили рассказ. – Ну, до Джонатана Перси мне не добраться. Даже моих связей не хватит, чтобы заставить его сделать то, чего он не хочет. Вся надежда на вас, господин Блаунт!
- За то вы мне и платите. Сейчас я должен проверить одну теорию. Для этого мне нужно уединение. И чтобы никто не беспокоил.
- Можете расположиться в одной из гостевых комнат. Хелен, проводи, будь добра.
Женщина поднялась.
- Да, конечно. Прошу за мной, господин Блаунт.
Она отвела меня в спальню, оформленную сиреневыми тонами, и оставила одного. Запершись, я сел на кровать. Если моя теория подтвердится, это многое объяснит. Причем не только в деле Честера Баттенберга. Предположение казалось невероятным, но я уже чувствовал, что клубок интриг сплёлся гораздо туже, чем казалось поначалу. Сейчас я бы, наверное, уже ничему не удивился.
Прошло несколько минут. Мне было никак не решиться. Но пришлось. Прикрыв глаза, я вытянулся на кровати и сосредоточился на том, чтобы погрузиться в себя. Проделав необходимые дыхательные упражнения, мне удалось прийти в гармонию с телом. Сердцебиение слега замедлилось. Мышцы наполнились приятной истомой.
Мгновение – и я оказался во дворце памяти. Горгульи взирали на меня с вершин колонн, поддерживавших потолок, в стрельчатые окна, забранные ажурными решётками, проникал золотистый свет и отражался в мраморных красных и белых плитах пола. Но в первом зале я оставался недолго: поспешил вниз, в подвал, где находились воспоминания, которые я предпочёл бы забыть. Но сейчас меня интересовали не они, а душа, которую хранилась запертой в самом дальнем конце бункера.
Добравшись до неё, я поднял колбу, чтобы ещё раз взглянуть на того, кто пытался вытеснить меня из захваченного тела. Маленькая фигурка прильнула к стеклу, её крошечное лицо исказилось гримасой ненависти.