Выбрать главу

Прицелившись, я выстрелил. Пуля пробила существо и вошла в столешницу. Вопль боли едва не оглушил меня. Чудище забилось в агонии, подогнуло ноги и замерло, лишь слегка подёргивая усиками. Миг — и оно вспыхнуло, как заряд фейерверка. На месте насекомого осталась кучка чёрной золы.

Я кивнул Глории, и та открыла дверь. Ввалился полицейский, пустивший нас в хранилище улик, с ним был ещё один.

— Всё в порядке, — быстро проговорил я, опережая полицейских и не давая им возможности начать расспросы. — Важный следственный эксперимент. Нам пора.

Я вышел в коридор, Глория поспешила следом.

— Они живые! — прошептала она, догнав меня на крыльце.

— Каким-то образом эти твари проникают в людей и срастаются с ними. Думаю, большинство даже не знает о своём союзе с мерзкими чудищами. А колдун получает возможность контролировать тех, кто ему нужен. Не зря говорят: если умеешь пользоваться деньгами, они тебе служат, если нет — ты служишь им. Полагаю, в данном случае имеет место некоторый паразитизм.

— Но откуда эти твари взялись?!

— Это ещё предстоит выяснить. Но одна идея есть.

Через четверть часа мы уже шли по дорожке к дому Абрамсона. Я отметил аккуратные круглые клумбы и постриженные кусты сирени, из-за которых поднимались буки и раскидистые клёны. В глубине участка виднелась беседка с остроконечной крышей. Её окружали берёзы. Тощие, чахлые, искривлённые.

Поднявшись на крыльцо, я трижды постучал в дверь медным молотком, сделанным в виде свернувшейся змеи. Абрамсон открыл минуты через две. Он был в халате и домашних тапочках.

— Доброе утро, — проговорил он, не скрывая удивления. — Что стряслось?

— Я должен рассказать вам о том, что произошло этой ночью, — сказал я.

— Мне уже доложили о новых убийствах, — мрачно буркнул Абрамсон. — Горничная Генбахов, Арман и ещё какой-то… — он едва сдержался, чтобы не выругаться.

— Вы приболели? — спросил я. — Мы рассчитывали застать вас в управлении.

— Да, у меня проблемы с желудком, — нехотя признался Абрамсон. — Наверное, съел что-то не то. Собирался полежать пару часов.

— Простите, что потревожили.

Полковник махнул рукой.

— Теперь уже всё равно. Входите.

Глава 12

— Мы знаем, как погибли те трое, — проговорил я, переступая порог.

— Серьёзно? — Абрамсон, наконец-то, оживился. — Ну, так выкладывайте! А то я уж думал в отставку подавать. Боялся, что и эти убийства нераскрытыми останутся. Только давайте пройдём в гостиную.

Он провёл нас в просторную, богато обставленную комнату. На стенах висели картины в роскошных багетных рамах, на полу лежали персидские ковры. Мебель была из красного дерева, обивка — из шёлка, полированная латунь инкрустировала изгибы и завитушки. Было заметно, что полковник придаёт большое значение благоустройству и уюту своего холостяцкого гнёздышка.

— Прошу, — Абрамсон указал на роскошные кресла-крылатки, расставленные вокруг небольшого круглого столика с отполированной до зеркального блеска столешницей.

Когда мы расселись, полковник запахнул полы халата и поёжился — видимо, ему действительно было нехорошо.

— Ну, так что там? — проговорил он, глядя на меня.

— Сразу скажу, что на самом деле трупов куда больше.

И я в подробностях выложил ему всё, что произошло ночью. Абрамсон слушал, чуть наклонив голову. Когда я закончил, воцарилась тишина. Наконец, полковник распрямился, глубоко вздохнул и многозначительно протянул:

— Мда-а! Даже не знаю, что сказать. По правде говоря, всё это похоже на бред сумасшедшего. Но вас же было двое, верно? Не думаю, чтобы и вы, и лейтенант вместе тронулись умом.

— Да, это маловероятно, — кивнул я. — Однако всё это не имеет ровно никакого значения.

— Как это? — Абрамсон нахмурился.

— Дело в том, что вампиры действовали не одни. По сути, они были всего лишь марионетками в ловких руках кукловода. За преступлениями стоит сильный колдун, прячущийся в тени.

— Да о чём вы, чёрт побери?! — не выдержал Абрамсон. — Какой ещё колдун?! Объясните, к чему клоните!

— С удовольствием, полковник, для этого мы и приехали.

Абрамсон махнул рукой, давая понять, что замолкает и не станет больше перебивать.

— Дело в том, — начал рассказывать я, — что в Лондоне уже не первый месяц ищут банду, занимающуюся изготовлением фальшивых денег. Наверняка вы об этом слышали, — полковник кивнул. — Так вот, управление пыталось обнаружить печатный станок в столице, но поиски успехом не увенчались, и теперь я знаю, почему. Его никогда там и не было! Преступники спрятали станок в Доркинге, а если точнее, то в подвале разрушенного дома Зальмов. Там, где стояли гробы, я заметил странные следы, но поначалу не придал им значения, решив, что их оставили ногти вампиров. Теперь я понимаю, что это отметины от станка. Каменные плиты поцарапаны и выщерблены — такое бывает, только когда передвигают что-то очень тяжёлое.

— Под моим носом?! — не выдержал Абрамсон, хватаясь за подлокотники. — Вы уверены, господин Блаунт?

— Абсолютно! Продолжать?

— Да-да, разумеется, говорите! — полковник откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Я слушаю с предельным вниманием, уверяю. Простите, что перебил.

— Станок в разобранном виде был доставлен в Доркинг Арманом в ящиках с землёй. Затем ночью его перевезли в именье Зальмов и спрятали. Полагаю, есть и другой вход в подвал, помимо отрытого вашими людьми по моей просьбе. Станок работал под землёй, надёжно скрытый от любопытных глаз. Фальшивые деньги доставляли в Лондон, где их легко сбыть. Жена Армана была не в курсе происходящего, а когда случайно узнала, повела себя неосмотрительно, и её сочли нежелательной свидетельницей. Результат — труп!

— Постойте! — опять встрял Абрамсон. — Станок, конечно, штука громоздкая, но не настолько, чтобы его нужно было перевозить на нескольких машинах. Думаю, хватило бы и пары.

— Полагаю, вместе с ним была доставлена первая партия бумаги, а также краска. В дальнейшем и то, и другое поставляли сообщники, приезжавшие к Арманам. Я выяснил, что к ним часто наведывались таинственные гости. Они же забирали отпечатанные банкноты для распространения в Лондоне.

— А Генбахи?

— Генбахи состояли в сговоре с Арманом. Раскопки близились к концу, рабочие должны были вот-вот обнаружить место, где прятали станок, а Арман не хотел, чтобы этот более чем удобный тайник был найден. Генбах, как вам известно, даже пытался купить бывшее поместье Зальмов. Очевидно, чтобы обезопасить его от посягательств местных браконьеров, бродяг и цыган.

— Постойте, так станок сейчас в подвале?! На раскопках?!

— Не уверен. Возможно, его временно куда-то вывезли.

— Но зачем?

— Видите ли, полковник, во время работы печатный станок издаёт довольно громкий звук. Полагаю, рабочие, так близко подобравшиеся к подвалу, могли бы его услышать.

Абрамсон нахмурился.

— Вам известно, куда его вывезли?

— Думаю, да.

— Куда же?

— Я лучше покажу, когда поедем с бригадой забирать его. Мне трудно объяснить, ведь я не так хорошо знаком с Доркингом. Зато могу сказать, в какое время станок был вывезен.

— Ладно, давайте, — махнул рукой Абрамсон. — В конце концов, вы ведёте дело, вам и решать, — он побарабанил пальцами по подлокотнику. — Так когда станок был убран из подвала?

— В ту ночь, когда мы участвовали в облаве на цыган. Все полицейские были там, в лесу, и проезд из Доркинга оказался абсолютно свободен. Броуд видел на раскопках огоньки, но то ли побоялся выяснить, что там происходит, то ли не придал этому значения. Возможно, на его счастье. При ином раскладе мы, скорее всего, имели бы ещё один труп.

Абрамсон тяжело вздохнул.

— Продолжайте, господин Блаунт, — сказал он. — Забивайте гвозди в крышку моего гроба! Я уже чувствую, что полковником мне больше не быть.

— Вы настроены чересчур мрачно, — заметила Глория. — Вашей вины в этом нет, ведь даже Лондонская полиция потерпела неудачу. Да и мы вышли на станок случайно. Повезло — не более.