— Боюсь, об этом придется думать судьям, — я улыбнулся. — Моё дело только найти и арестовать.
Или убить.
— Посмотрим, как вам это удастся, — с сомнением покачала головой леди Треверс.
— Должен заметить, не все убитые были лишены жизни способом, подходящим вампиру. И не у всех отсутствовала кровь.
— Пустяки! — леди Треверс снова пренебрежительно махнула рукой, разом отметая все возражения. — Всему можно найти объяснение, если знать, где искать. Я дала вам подсказку — остальное ваше дело! — она с довольным видом кивнула головой.
Спасибо за помощь, конечно. Но я пришёл за другим.
— Мне бы хотелось задать вам пару вопросов.
— Прошу, господин скептик! — рассмеялась моя собеседница. — Не думайте, что я не поняла: вы не верите в вампиров и поддакиваете мне только из вежливости. Но вот увидите — я окажусь права!
— Надеюсь, что нет.
Леди Треверс усмехнулась.
— Ну, что там у вас ещё за вопросы?
Наконец-то мы добрались до дела.
— Мэри Сандерс работала у вас горничной?
— Совершенно верно.
— Давно?
— Около полутора лет.
— Вы ей доверяли?
— Смотря в чём.
— Как это понимать?
— В отношении её прямых обязанностей — безоговорочно. Не помню, чтобы прежде у меня служила более толковая и расторопная горничная. Что же касается дел, как бы это сказать, частных, то я не стала бы с ней делиться. Впрочем, я уже не в том возрасте, когда выбирают себе наперсниц, тем более, из прислуги.
— Ясно. А как бы вы описали её характер?
Прежде чем ответить, леди Треверс на несколько секунд задумалась.
— Мне всегда казалось, что она склонна к авантюрам, — сказала она, наконец. — Не знаю, почему. И ещё у неё была добрая, отзывчивая душа. С дурными людьми она не водилась.
— А с кем водилась?
— Не имею представления. Меня это не интересовало.
— Но вы же знали, что с дурными…
— Дурные люди, — перебила леди Треверс, — видны сразу. Они бросаются в глаза, даже если не желаешь их замечать. А приличные держатся скромно и в стороне, — она покачала головой. — Нет, я не знаю, с кем дружила моя горничная. Спросите об этом прислугу.
— Если позволите, я бы задал несколько вопросов вашим домочадцам.
— Да ради Бога! Пригласить их сюда?
— Если это удобно.
Леди Треверс позвонила в серебряный колокольчик. Явился дворецкий, и женщина со словами «господин Блаунт желает их допросить» велела ему позвать всю прислугу.
Когда он вышел, я спросил:
— Скажите, мистер Броуд служит у вас садовником?
— Совершенно верно. Хотите, чтоб его тоже нашли?
— Нет, это совершенно ни к чему. Я с ним уже разговаривал. Почему вы взяли его на работу?
Леди Треверс пожала плечами.
— Мне требовался садовник. Прежний скончался от пьянства. К сожалению, с простолюдинами это случается.
— У вас большой сад. Я видел его, когда подъезжал к дому.
— Да, его разбил ещё мой покойный муж. Он очень дорожил им, поэтому мне не хочется оставлять его без присмотра. Запустение очень быстро проникает в большие усадьбы.
— Вы совершенно правы. Скажите, а мистер Броуд справляется со своими обязанностями? Он ведь один работает у вас?
— До сих пор я была им довольна. В должности егеря у него не слишком много обязанностей.
Тут в комнату вошли две девушки: одна высокая и худощавая, другая — полная и круглолицая.
— Это Натали, — леди Треверс указала на первую, и та сделала реверанс, -а это — Кэтрин, — вторая слегка поклонилась, опустив глаза, — они работают на кухне. Натали стряпает, а Кэтрин ей помогает. На ней также уборка. Северное крыло дома закрыто, так что обязанностей немного.
— Меня зовут Кристофер Блаунт. Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали о Мэри. Она ведь работала с вами?
Девушки переглянулись и синхронно кивнули.
— С кем она дружила?
— С нами, — ответила Натали. — Мэри редко покидала дом. Иногда даже выходные проводила здесь.
— Она ещё дружила с нашим садовником, — добавила Кэтрин, покраснев. — Они часто разговаривали.
— Для меня это новость, — сухо заметила леди Треверс.
Девушки смутились.
— Вы слышали их разговоры? — спросил я.
— Никогда. Они разговаривали в саду. Мистер Броуд редко заходил в дом.
— Как бы вы описали Мэри? Она была весёлой, озорной, печальной? Не менялось ли у неё настроение в последнее время?
— Скорее озорной, — сказала Кэтрин. — И весёлой. И у неё действительно менялось настроение в последние дни… перед смертью.
— Каким образом?
— Она стала задумчивой, что ли, — Кэтрин взглянула на Натали, словно ища у неё поддержки. Та кивнула.