— Я думаю, это в любом случае сделать можно. Им только в плюс, если такой склад себе в заслугу запишут.
Глория кивнула.
— А по нашему делу что-нибудь есть? — вмешался Кейси.
— Нет, — ответил опер. — По нулям. Похоже, парень смотался, решив, что за ним явились по поводу вот этого, — он встряхнул пакет.
Глория достала блокнот, вырвала листок и протянул оперу.
— Вот телефоны приятелей Горельца. Они должны подтвердить его алиби.
— Они же его могут прикрыть, — заметил тот.
— А ты и их проверь.
— Ладно. Сделаю.
— Вызывай отдел по борьбе с оборотом и сдавай им Фрина, — сказала следователь. — А нам тут делать нечего.
— Куда теперь? — спросил дознаватель, когда мы вышли на улицу. — Обратно в «Пленную Сакуру»?
— На кой чёрт?
— Мы не успели толком допросить Зиберри.
Девушка махнула рукой.
— Он тебе ничего не скажет. Да и что с него взять? Мы им занялись только потому, что пара официантов и гардеробщик в разговоре с Крисом назвали его странным. Так ведь?
Я кивнул.
— Знаете, мне всё кажется, что ниточки тянутся в школу, — призналась вдруг Глория. — И эти гвозди… тоже…
— Что? — нахмурился Кейси. — При чём тут гвозди?
— Видел у трудовика инструменты? На полках. Их там целая куча. Наверняка и гвоздезабивные имеются.
— Спорим, что нет? — отозвался Кейси.
— Почему это?
— А зачем? Это же кабинет труда, а не стройплощадка.
— Я всё равно проверю.
— Валяй, только это бесполезняк.
— Посмотрим. Завтра с утра зайду в школу.
— Знаешь, у трудовика ведь алиби.
— Весьма сомнительное. Кроме того, он был на другой работе, где гвоздезабивной инструмент есть наверняка.
— Это верно, — согласился Кейси. — Тогда на нём должна остаться кровь.
— И гвозди можно сравнить. Думаю, трудовик взял их на работе.
— Гвозди он мог и купить.
— Но при проходе через инструмент на них могли появиться характерные отметины.
— Как на пуле, — понимающе кивнул Кейси.
— Так что я завтра узнаю, где трудовик работает, и заеду туда.
— Думаешь, это он?
— Не знаю. Но проверить стоит. Кстати, надо ещё узнать, где наши подозреваемые были в момент взлома архива поликлиники.
— Ну, тут они скажут, что спали.
— Что, они все живут одни?
— В любом случае родственники их не сдадут.
— Знаешь, надо собрать на эту школу всё, что можно. Поручи это кому-нибудь из своих.
Кейси достал мобильник.
— Сейчас позвоню.
Когда он закончил разговор, мы быстро обсудили, во сколько встретиться завтра. Решили, что в одиннадцать будет в самый раз.
— Надеюсь, завтра никого не убьют, — сказал Кейси.
Глория невесело усмехнулась.
— Как думаете, почему прикончили священника? — спросила она.
— Не знаю. А ты?
— Уверена, дело в исповеди.
— Отец Эндрю уверен, что…
— Да, он уверен, — кивнула девушка. — А я нет.
— Я могу завтра утром опросить служащих в церкви, — предложил я. — Попробую узнать, кто приходил к отцу Себастьяну на исповедь в последние дни.
Я тоже считал, что дело в признании, сделанном на исповеди.
— И куда ходил сам отец Себастьян, — добавила Глория. — Или, может, кому-нибудь писал. Если у него есть электронная почта, проверь и её.
— У священника? — с сомнением усмехнулся Кейси.
— Церковь старается идти в ногу со временем, — сказала Глория. — Так что это вполне возможно.
Когда мы разъехались по домам, был почти час ночи.
Глава 44
Я вышел из душа, обёрнутый полотенцем, и уже собирался поменять его на халат, чтобы отправиться выпить зелёного чаю с мятой на сон грядущий, когда услышал, что звонит телефон. Поздновато. Если не ошиблись номером, то наверняка что-то срочное. Номер на экране высветился незнакомый. Может, скинуть вызов? Но звонивший был очень настойчив. Что, если это потенциальный клиент? Кто-то, у кого в духовке завёлся демон.
— Алло? — сказал я, сняв трубку. — Кристофер Блаунт слушает.
— Убийств больше не будет, — голос был приглушённым, с металлическими нотками. — Оставьте это дело, если не хотите присоединиться к мертвецам.
Говоривший явно воспользовался деформатором голоса. Возможно, это даже была обработанная запись. Во всяком случае, я не успел даже рта раскрыть, чтобы ответить, как в трубке щёлкнуло, и пошли гудки.
Первым желанием было позвонить Глории и рассказать о звонке, но меня что-то остановило. Может, то, что позвонили мне, а не ей или Кейси. Официально дело вели они. Я ничего не решал в плане прекращения расследования. А если б даже и решал, звонок с угрозами не способен остановить полицию.
Может, неизвестный (предположительно убийца) позвонил всем троим? К счастью, у меня в Лондоне нет родных, до которых он может добраться. И отец, и Арчи под охраной. Значит, мы с преступником один на один. Охотник и жертва. Вопрос только: кто есть кто?
А вот как в этом плане обстоят дела у Глории и Кейси? Есть у них родственники, которые могут стать рычагом для давления? Если да, то лучше их временно спрятать. И побыстрее. Наш преступник уже доказал, что способен действовать быстро.
Несколько минут я колебался, решая, звонить ли Глории. И не стал. Во-первых, возможно, ей тоже позвонили. Во-вторых, если нет, значит, у преступника интерес конкретно ко мне. И единственная причина тому — моя специальность экзорциста. Убийца бросал мне вызов как тот, кому покровительствует Хелель. Возможно, даже сам Князь Преисподней выделил меня. В таком случае Глории и Кейси ничего не грозит. Это будет только между нами.
Припарковавшись за оградой школы, я направился к крыльцу. Возле него дворник в оранжевой спецовке лениво помахивал метлой. Заметив меня, он замер и уставился круглыми, светлыми глазами. От этого пристального взора делалось неприятно. Дворник вдруг медленно повёл головой сначала в одну, а затем в другую сторону, словно делал знак отрицания. Его губы приоткрылись и замерли. Он резко отвернулся и принялся мести куда активней прежнего.
Я поднялся по ступенькам и вошёл в школу. Охранник пропустил меня, не задавая вопросов. Я затормозил перед кабинетом труда. Оттуда доносилось негромкое постукивание, раздавались детские голоса. Открыв дверь, я вошёл. Несколько мальчишек лет двенадцати подняли удивлённые взгляды, двое неуверенно поздоровались.
— Где учитель? — спросил я.
— Там, — один пацан указал на дверь в соседнюю комнату.
Я пересёк мастерскую и оказался в помещении, где стояли верстаки. Трудовик сидел за столом и заполнял журнал.
— Здравствуйте, — проговорил я, останавливаясь на пороге.
Учитель поднял глаза.
— Приветствую. Опять по мою душу? — он отложил ручку и встал.
— У меня всего пара вопросов.
— Ну, давайте.
— У вас есть гвоздезабиватель?
Трудовик нахмурился, затем усмехнулся.
— Что? Зачем? Это кабинет труда, а не стройка.
— Я могу в этом убедиться?
— Да пожалуйста! — учитель сделал жест в сторону комнаты, где хранились инструменты. — Была б у меня такая штука, дети уже истыкали бы друг друга и ходили, как ежи. Вернее, лежали в морге, как ежи. А меня уволили бы. В лучшем случае.
Я не стал отвечать. Войдя в подсобку, сосредоточился на осмотре коробок. Гвоздезабиватель мог оказаться в упаковке от дрели, так что нужно было раскрыть каждую.
— Не буду вам мешать, — сказал трудовик через минуту. — Мне нужно за детьми следить, а то поотрезают себе пальцы или бошки друг дружке проломят.
Он развернулся и вышел, оставив меня одного. Я взялся за дело с удвоенным рвением. Однако нигде не нашёл ни гвоздезабивателя, ни кассет с гвоздями для него. Теперь нужно было съездить туда, где трудовик подрабатывал. Выйдя из комнаты, я сразу увидел учителя. Тот показывал одному из мальчишек, как правильно пользоваться напильником.
— Всё? — спросил он, когда я подошёл.
— Да, я закончил. Дайте адрес дома, где вы работаете.
— Зачем? А, хотите поискать гвоздезабиватель! — учитель усмехнулся. — Уверен, он там есть. Только я им не пользуюсь: для того, чтобы делать откосы, он не нужен.