– А как же, – расплылся в довольной улыбке добытчик. – Но от меня не уйдешь.
Моя фантазия тут же нарисовала картину вытряхивания из бедных папарацци улик, и сдержать смешок не получилось.
– Милая, посмотришь? – кивнул мне на пачку Стейн.
– Естественно, – кивнула в ответ я, выхватив снимки из замершей руки Криса.
И тут же разложила их на столике, внимательно разглядывая.
М-да, а дом этот живет своей особенной, но очень разнообразной, а главное, веселой жизнью. Знать бы еще, кто из этих мистеров и мисс жильцы, а кто так...
Ладно. Мне необходимо отыскать того странного типа, которого я едва не сбила на выходе. Признаться, я не очень хорошо помнила мужчину, да и помнить особо нечего было – черная шляпа, черное пальто… запах. Вот его запах я, наверное, узнала бы. Но снимки его не передавали. А изображение… сними он шляпу или смени пальто – и все. Узнать его будет нереально. А если еще набросит иллюзию…
Я несколько раз пробежалась по снимкам, досадливо поджала губы и взглянув на Стейна, отрицательно покачала головой.
– Его здесь нет. А если и есть… то мистер изменился настолько, что я его вряд ли смогу узнать.
– Печально, – покрутив в руках самопишущее перо и записав что-то в своей папке, заключил Стейн. – Но не смертельно. У квартиры выставить людей, если кто-то появится – не соваться, но докладывать мне напрямую. В квартире навесить маячки и артефакты записи. И, мисс Дерсон… – улыбнулся он, посмотрев мне прямо в глаза, и я уже знала, что он скажет.
– Нет! – мотнула я головой.
– Милая, ты знаешь, что все равно будет так, как я решил. Тебе необходима охрана. В первую очередь для моего спокойствия.
Плевать я хотела на твое спокойствие. Как я смогу скрыться, если за мной по пятам толпа народа будет ходить, подчеркивая значимость моей скромной особы?
– И как ты это себе представляешь? Они со мной и платья выбирать пойдут? И к мастерам красоты? – вздернув бровь и поджав губы, прошипела я.
Оставалось надеяться, что мистер Стейн способен догадаться, о чем я промолчала. Слышал же: обещала Сью появиться в “Иллюзии”. А как мне это сделать, не раскрывая личности? Или, если не раскрывать, то как объяснить, с какого перепугу меня вообще туда понесло?
– Милая, думаю, на время можно отложить твои дела. Если ты не желаешь раскрывать некоторые женские секреты.
Умеет читать между строк. И прекрасно понимает, что я имела в виду. И все равно…
Хорошо! Не хочешь по-хорошему, тогда я буду действовать, как привыкла.
– Я услышала тебя, дорогой, – кивнула и мягко улыбнулась.
– Очень на это надеюсь, – выдержав паузу, ответил мне таким же кивком Стейн.
Кажется, он не поверил в мою покладистость.
И правильно. Хватит того, что я и так все время уступаю тебе. И без стражи, которую ко мне намеревается приставить бастард, защитить себя, слава Многоликому, могу.
Как и избавиться от чрезмерной опеки.
Глава 14
Солнечный день, вероятно, один из последних в этом году перед сезоном дождей, заставил выпорхнуть на улицу даже самых заядлых домоседов.
Опустевшие двухэтажные дома, типичные для этого района, грели серые стены, купаясь в теплых лучах, блестели вымытыми окнами и украшались поднявшими головки цветами в подвесных кашпо.
Улицы буквально наводнили жители и гости столицы всех возрастов, сословий и уровней дохода. Грех было упускать такую возможность насладиться последними теплыми днями.
Я легко лавировала между парочками, надеясь затеряться и пропасть из виду нянек, которыми меня вопреки моему желанию наградил Бенджамин Стейн.
– Я надеюсь на твое благоразумие, – обдавая теплым дыханием шею, прошептал неожиданно заботливый возлюбленный, когда я, уже полностью собранная, затормозила у выхода, разыскивая свои перчатки. Просто напасть какая-то, а не аксессуар.
– Продолжай надеяться, – улыбнулась я, обернувшись и оказавшись с нанимателем лицом к лицу.
Несмотря на то, что стало как-то очень неловко, а голос грозился меня предать при малейшей возможности, в эту улыбку я вложила все свое отношение к такому вопиющему вторжению в мое личное пространство. И вообще, всю свою жизнь я сама решала, как мне быть, и свои проблемы решала самостоятельно. Да и не только свои.
Судя по тому, как поморщился и скорбно вздохнул “любимый”, он все понял правильно. Отозвав в сторонку Тони, что-то ему принялся втолковывать. А я в это время нашла, наконец, свои перчатки и выпорхнула на улицу.
Как-то так и закончилось наше утреннее противостояние. Каждый остался при своем мнении и со своими убеждениями. И все бы ничего, но я по-прежнему ощущала его теплое дыхание на шее так явственно, что хотелось обернуться и проверить, не следует ли его высочество за мной по пятам. Приходилось себя одергивать каждый раз, как только возникало сие ничем не обоснованное желание. А самое ужасное, что от него, от этого совершенно ничем не обоснованного ощущения, что-то замирало внутри. Словно я втайне надеялась, что это никак не выверт моего сознания.