– Скорее нет, чем да, – поморщился Стейн недовольно. А кто-то совершенно не любит проигрывать. – Мне удалось его догнать, но он сбежал. Такой ответ тебя устроит?
Как сказать… по сути, да. Теперь я понимала, что случившееся – не мой вымысел.
– И совсем ничего не удалось узнать? – расстроенно спросила я, затаив дыхание.
Секундная пауза. Бенджамин снова посмотрел на меня внимательно, испытующе.
– Совсем ничего, – отчеканил он, и снова отвернулся.
Чего и следовало ожидать. Если бы я случайно не подслушала этот разговор, то мне бы точно никто ничего не рассказал. Ну… Хотя чего и ожидать от этого преследующего исключительно собственные интересы расчетливого сухаря? Разве ему есть дело до моих переживаний? Сиди и радуйся, Линда, что тебя вообще не заперли в четырех стенах.
И к этому человеку я едва не полезла целоваться. Идиотка!
– Мне необходимо отлучиться. Как минимум на сутки, – холодно уронила я.
Теперь удостоилась хмурого взгляда и короткого:
– Нет!
Опять… Да когда же это закончится?
– Я не спрашивала разрешения, а ставила в известность, – процедила я, встретив его холодный взгляд. – Никто не прояснит ситуацию лучше, чем настоятельница и сестры приюта. И никому они не раскроют правды больше, чем воспитаннице.
Я даже заставила себя улыбнуться.
Бенджамин Стейн нахмурился, в его глазах читались сомнения. Но он практичный, я это знала. Взвесив все преимущества, – обязательно согласится с разумностью моего решения. И плевать, что его губы изогнулись в просто невероятно притягательной усмешке. Настолько притягательной, что у меня снова помутилось в голове…
Проклятье! Лучше на него не смотреть. Вон как на улице здорово: дождик утихает, пролетает первый снег…
– Я подумаю, – уронил Стейн.
Так и знала, что сдастся, еще чуть-чуть – и согласится. И не смогла удержаться от победной улыбки.
– К слову, тебе этот образ идет больше всего, – как бы между прочим сменил тему заказчик.
– Образ? – насторожилась я.
– Брюнетка. Тебе больше всего идет быть брюнеткой.
И я едва не потеряла сознание. Я утратила контроль над своими иллюзиями. И даже не заметила этого. И теперь… Стейн знает, как я выгляжу на самом деле.
Прикрыла глаза, возвращая образ возлюбленной моего заказчика. Но – проклятье… случившегося уже не исправить.
А следующая догадка была как выстрел. Как он меня узнал тогда, если, по сути, никогда не видел без иллюзии? Или… видел?
Тогда… на празднике… когда я расколотила его артефакт… Все это время он точно знал, как я выгляжу на самом деле.
Глава 16
Утро началось с головной боли и понимания того, что прогулки под осенним дождем мне точно не на пользу. Вот совсем и окончательно не на пользу.
Будь здесь Сьюзан, она прочитала бы длинную нотацию о том, как нужно заботиться о своем здоровье, потом бы заварила чай с медом и имбирным корнем, а после долго читала бы что-то в равных долях романтичное и нереалистичное. Или рассказывала бы какие-нибудь новости и городские сплетни, подслушанные в салонах и швейных мастерских. Но точно сидела бы рядом и заботилась о несчастной мне. Болела я, правда, редко и недолго, и Хорек всегда негодовал и ворчал, но и такое случалось, увы. И вообще, даже такие неубиваемые стальные люди как я должны иметь право на слабость.
В дни простуды всегда очень хочется себя пожалеть, накрывшись одеялом с головой. Особенно когда за окном барабанит по карнизу дождь, тянет сыростью, и в комнате хоть вроде и тепло, но мне все равно зябко. Спрячусь и не буду показываться до самого вечера. А может, даже до самого утра.
Может, получится избежать встречи с заказчиком хоть сегодня. Иначе я уже опасаюсь за свой здравый ум. Этот человек на меня плохо влияет. Я едва не нарушила условия контракта в части “Запрет на близкие и интимные отношения”. Никогда со мной ранее не случалось подобного, и тут… такое. Стыдоба.
Так что… да. Выходить из комнаты я не планировала сегодня совсем.
Не тут-то было.
В доме Стейна покой мне только снился. А в последнее время так и в снах покоя не предвиделось. Вот, к примеру, этой ночью он меня и достал… во сне. Да так достал, что вспоминать стыдно, и, кажется, даже Сьюзан об этом я не расскажу. Хоть пытай. Потому что в моем сне я его все же поцеловала. Кажется, у меня до сих пор горят губы от этого поцелуя, страстного, безумного, ничем не сдерживаемого… Во сне я потеряла от него голову. Но на то они и сны, чтобы отдавать их минувшей ночи. Там ему и место, вместе со всеми чувствами, что он всколыхнул в моем сердце.