Читать прямо на ходу, как бы мне этого ни хотелось, в такой гололед было чревато переломом. Я и так только с кровати поднялась. Потому решила ознакомиться с новостями чуть позже, сложив газету в несколько раз и затолкав ее во внутренний карман.
Да и времени на это не было. Тем более если я собиралась сделать небольшой крюк и пустить несколько сплетен во благо и процветание нашего королевства.
Главный королевский архив встретил меня пустотой, тишиной, покоем и некоторой заброшенностью. Приглушенный свет, запах старой бумаги и этакая статичность наводили на мысли о вечном и неизменном. И не будь у меня времени в обрез и еще кое-каких планов, я обязательно заразилась бы этим усыпляющим кисельным покоем.
Мои шаги отозвались эхом в огромном пустом холле с высокими сводчатыми потолками. При этом показались они мне столько громкими, что я все время ждала, когда задребезжат витражные окна, а великие деятели посмотрят с портретов на стенах с укором и осуждением. Но нет. Даже ни одна боковая дверь не распахнулась и никто не выглянул на меня шикнуть, а по широкой лестнице не спустился некто строгий, чтобы вышвырнуть меня за нарушение тишины и покоя.
Потому я решительно и быстро приблизилась к стойке регистрации.
За стойкой клевала носом пожилая старушка-архивариус в больших круглых очках. И мое появление стало для нее столь явной неожиданностью, что она едва не уронила эти самые очки на раскрытую книгу в розовом переплете.
Смахнув слезу, явно растроганная сюжетом, а не моим появлением, архивариус напустила на себя серьезный, важный вид, поднимаясь со стула. Правда, внушительности ей это не добавило. Сухонькая, низенькая, совершенно седая, но с острым внимательным взглядом светло-серых, словно ртуть, глаз. Вот если бы не этот взгляд – типичная добрая бабушка, развлекающая себя сплетнями, вязанием и пирожками для внуков. И почему мне кажется, что даже напускная строгость ей дается с большим трудом?
– Добро пожаловать в главный королевский архив, – довольно громко, но как-то скрипуче заговорила старушка. – Чем могу быть полезна?
– Добрый день, миссис… – взглянула на табличку с именем сотрудницы архива, – Родерн. Меня зовут Лина Уилсон. Я у вас впервые. Мне нужны книги по генеалогии высоких родов Квитгрейна, – откинув капюшон и распустив завязки плаща, заговорила я.
Бабуля окинула меня внимательным взглядом и протянула:
– Вижу, что впервые, – чуть прищурилась, а после расслабилась, словно о чем-то догадалась: – Сессия… историю сдаешь, деточка.
Миссис Родерн не спрашивала, а скорее утверждала, при этом острый, как бритва, взгляд стал мягче, жалостливей. Вероятно, сама она историю, а может, и саму королевскую академию не особо любила, и все студенты, сдающие экзамены, вызывали расположение.
Ну, студентка так студентка. Даже выдумывать ничего не придется.
– Реферат пишу вот… – скорбно вздохнув, пожаловалась я.
Архивариус с сочувствием взглянула на меня и забормотала уже скорее самой себе:
– Работаешь, небось. Все не успеваешь. А эти коршуны только и ждут, когда бедная оступится, чтобы пристроить на ее место богатенького.
Вероятно, за этой тирадой пряталась давняя личная обида. И мне она была на руку, как никогда, и… это все, конечно, очень замечательно. Я бы часами слушала о несправедливости нашего бренного мира, но время…
– До завтра не успею написать – отчислят, – вздохнула я так, что старушка все поняла, прониклась и дернула ручку одного из многих маленьких ящичков за своей спиной.
Ящичек открылся, и в воздух взмыл белый огонек, раскинув, как щупальца, тоненькие и словно живые лучики.
– Генеалогия древних родов Квитгрейна, уровень допуска перв… – она бросила на меня быстрый взгляд и исправилась: – второй. Только поторопись, деточка. Меня за такое по головке не погладят.
И огонек, сменив цвет на нежно-розовый, будто впрямь живой и разумный, помчался вверх по лестнице. А я, бросив на ходу скупое «спасибо», метнулась вслед за ним. Мчался он так быстро, что у меня не было времени ни задумываться о шуме от моего бега, ни о том, что я могла кому-то помешать.
Вылетев на третий этаж, без остановки и даже заминки я побежала по короткому коридору и вскоре оказалась в небольшом помещении. Всюду здесь были книги, свитки, газетные сшивки и даже письма отдельной стопкой за стеклянными дверцами.
Огонек в одно мгновение раскинул свои щупальца и очень ловко начал выбирать нужные источники, складывая их стопочкой на стол. Какой прекрасный и полезный поисковик. После пятой книги я вдруг приуныла, после пятнадцатой и вовсе скисла.