Она сама была сплошной загадкой. О мистере Маккинноне никто ничего не знал. Болтали, будто однажды он попросил бумажную салфетку вместо матерчатой, и супруга, недолго думая, дала ему отставку. Большинство девочек боялись ее, я же смотрела на миссис Маккиннон в немом восхищении, потому что чувствовала: под безупречной внешностью бушует жаркое пламя.
С другой стороны, именно она пробудила во мне страсть к шитью, потому что вечно отчитывала по поводу того, как неладно на мне сидит школьная форма, и велела в качестве домашнего задания ушивать ее.
Я только собралась спросить, каким образом премудрости миссис Маккиннон смогут помочь мне оплатить счет из «Бритиш телеком», как Бобси, поправив в восхитительных волосах заколку от Шанель, вышла из туалета.
– Ну и? – спросил Нельсон, как только я вернулась за столик.– Бобси это или нет?
– Да, она,– ответила я.
Нельсон сказал что-то по поводу лошадей, но я не расслышала, поскольку в эту секунду мой взгляд упал на появившуюся на столике бутылку «Крюга».
– Послушайте, не стоило так тратиться! Мне очень приятно, но это совсем ни к чему, честное слово! – задыхаясь от благодарности, пробормотала я.– Кто из вас…
– Нет, Мелисса, мы тут ни при чем,– странно улыбнулась Габи.– Просто подошел официант, поставил бутылку и сказал, что это для тебя.
– Для меня?
Мои брови сами собой поползли на лоб. Я попросила бармена прислать нам счет, а не шампанское.
– Я как раз ходил в туалет,– произнес Нельсон оправдывающимся тоном, будто считал себя обязанным каким-то образом предотвратить появление «Крюга» на нашем столике.
До меня вдруг дошло. Со мной подобное уже случалось. Существует жуткий тип мужчин, которым кажется, будто за бутылку шампанского они могут купить внимание дамы – и не только внимание. Я всегда отсылала такие подарочки назад.
Нельсон стиснул зубы.
Габи благоговейно поглаживала бутылку пальцем и выглядела несколько подавленной. Никто из нас не мог себе позволить такую роскошь, как «Крюг», а ведь он – лучшее утешение, когда на душе скребут кошки.
Признаться честно, необходимость соблюдения правил хорошего тона раздражает порой даже меня.
Но, кто же прислал шампанское? И могла ли я его оставить?
Я осторожно осмотрелась и увидела, что отец Бобси лучезарно мне улыбается. Его красная физиономия готова была треснуть от самодовольства.
– Посмотрите-ка,– сказала я, поворачиваясь к Нельсону и Габи, но почему-то не чувствуя облегчения.– Шампанское прислал отец Бобси.
Как мило. Должно быть, она рассказала ему, что у меня неприятности. Насколько внимательные люди – и она и он!
– Ты уверена? – спросила Габи с сомнением.– У нее какой-то недовольный вид.
Что верно, то верно. Бобси говорила о чем-то с весьма пасмурным выражением лица.
– И с чего ты взяла, что он ей отец? – добавила Габи.– Лично я не вижу ни малейшего сходства.
– Гм… В самом деле,– согласилась я.– Может, это ее дядя. Или друг семьи? Так или иначе, он поразительно щедрый.
Только я собралась подойти к доброму дяде, чтобы поблагодарить его, как Нельсон чрезвычайно язвительно спросил:
– Интересно, каким манером он узнал о твоих неприятностях, если вы с Бобси болтали в туалете? Неужели о твоем сокращении уже написано в «Ивнинг стандард»? Или папочка у Бобси телепат?
Не успела я толком обдумать слова Нельсона, как Габи приняла командирское решение и стала ловко открывать бутылку.
– Габи!
– Да ладно тебе, Мел! – Она быстро наполнила бокалы.– Порой девушке просто необходимо побаловаться шампанским – независимо от того, кто за него платит.
В моей душе шла мучительная борьба.
– Но ведь Бобси…
– Боже праведный, Мелисса! – негодующе воскликнул Нельсон.– Всем и каждому в этом зале яснее ясного, что он ей не отец, одна ты веришь в эту чушь! Сама посмотри, как он гладит ее потной лапой по коленке.
Ай-яй-яй… Так оно и было.
Ну и ну.
– Кто же он тогда? – требовательно спросила я.
– А мне откуда знать? – криво улыбнулся Нельсон.– Скорее всего, это ее бойфренд… впрочем, определение «бой», мальчик, к нему не очень– то подходит.
– Спонсор,– со знанием дела сказала Габи.– Богатенький папик.
Я старалась смотреть не прямо на Бобси и ее любовника, а немного в сторону, чтобы видеть их боковым зрением, но взгляд упрямо возвращался к ним, и я решила вообще отвернуться, пробормотав: