- Да. Я все проверил. Сейчас в храм непорочных жриц Света можно пройти по нескольким тоннелям. Когда пришли Темные, они все сравняли с землей, и только подземные ходы еще кое-где остались незаваленными. Если мы все правильно поняли и кто-то возрождает древние ритуалы волхвов Света, то их храм непременно будет где-то здесь, на месте сосредоточия былой Силы.
Девушка и гном уже несколько часов пробирались через каменные завалы и прорубали себе проход сквозь заросли диких лиан, которые, как паутиной, переплели подземный ход, ведущий в долину волхвиц Света.
Лир, преображенный в большую собаку, бежал впереди, обнюхивая и исследуя каждый закут или поворот. Время от времени Илла и Хиз слышали его тихое беззлобное рычание.
Где-то далеко впереди уже слышался шум воды, падающей с большой высоты. Оттуда же шел приток свежего воздуха. Молодые следователи воспряли духом.
- Мы почти пришли, - шепнул гном. - Уверен: если храмовницы решили возродить свой культ, то они создали на месте бывшего храма нечто вроде алтаря. Для них сейчас очень важно вернуть былое могущество своих артефактов, поэтому они не остановятся на бескровных жертвоприношениях. И поэтому-то их нужно остановить, пока не поздно.
- Жуть какая! Боги Света требуют крови. Никогда бы не подумала, что добро может быть жестоким. Свет изначально олицетворяет собой Жизнь, благополучие. Как получилось, что в этой религии столько кровавых ритуалов?
- Они считают, что со смертью жизнь не останавливается, - напомнил гном прописную истину.
- Да, но каждая жизнь неповторима, потому и ценна.
Впереди забрезжил свет, и вскоре Илламэль с Хизом вышли из черной дыры подземного хода. Картина, открывшаяся перед ними, была просто потрясающей: глубокие узкие каньоны изрезали гигантский кратер давно потухшего вулкана. Через пропасти проложены каменные мосты. Они тоненькими ниточками соединяли собой множество серо-коричневых скал и в конце концов приводили к развалинам грандиозного древнего храма, стоявшего в середине чашеобразной долины. Высокие горы скрывали от постороннего взгляда сердце древней религии.
Все было именно так, как и на картине, которую видела Илламэль в доме лорда Прака.
Солнце, впервые за много дней показавшее свой лик, медленно приближалось к высшей точке небосклона и почти прямыми лучами освещало величественные стены храма когда-то могущественной и всесильной богини. За тысячелетия, прошедшие со времен былого величия, растения успели почти полностью поглотить и храм, и стоявшие на других скалах каменные здания. Безмолвие и мрачное запустение царили в оживленной когда-то долине.
Очень давно десятки подземных ходов вели к этому храму. Люди, выходящие на свет после темноты тоннелей, оказывались перед сверкающими золотом храмовыми комплексами, их непередаваемым величием и красотой. Яркий свет и блеск золота делали свое дело: никто не мог усомниться в грозной силе Светлой Богини Пятилучницы.
Множество водопадов, низвергавшихся с горных вершин, наполняли каньон почти до вершин скал, изрезанное озеро сияло на солнце миллионами голубых и серебряных бликов.
- Красиво ... и страшно, - пробормотала Илламэль.
- Ты все еще уверена, что нам стоит самим идти туда? - гном кивнул в сторону развалин главного храма.
- Да. Ты прекрасно знаешь, что нам никогда не позволят самостоятельно разобраться в этом деле.
- Лорд Толли?
- У него какой-то пунктик в голове, будто я обязана во всем ему подчиняться. Я для него просто кукла с магическим заводом, с которой интересно играть, а за ненадобностью можно и в сторонку отложить. Такая любовь не по мне.
- А Шанг?
- Шанг другой ... но ...
Сердце Иллы сжалось от обиды и тоски. Но она не хотела признаваться брату, что и здесь ее постигла злая шутка лордов.
- Но?
- Перстень Толли признал меня, Хиз. Он никогда не оставит меня в покое. И потом, они с Тиннаром друзья. Я не имею права разрушать дружбу, которой много сотен лет. Нет. Только не так. К тому же от их отношения друг к другу многое зависит.
- Но ты же раньше любила Яннса Толли. Что-то я совсем не въезжаю во все твои заморочки.
- Толли был моей детской и глупой мечтой и увлечением. Это была юношеская влюбленность. Я была покорена его мужественным и грозным видом. Мечтала о нем несколько лет. На деле он оказался лишь деспотичным и не терпящим возражений тираном. Я не могу любить его, но ... его перстень признал меня, и я не знаю, что с этим делать. Возможно, он моя судьба. Но мы совсем не пара ... он будущий император ... я никому не известная сирота. Так что ...
Хиз взял Илламэль за руку и развернул к себе.
- Так ты действительно его не любишь, или тебе мешают его регалии?!
Илламэль промолчала.
- Скажи, сестра. Это очень важно для меня.
- Я не люблю его. Но я не хочу, чтобы ты вмешивался во все это. Сама разберусь ...
- Когда я назвал тебя сестрой, то взял на себя ответственность за твою жизнь. Так что если я не буду выполнять обязанности брата, тогда к чему все было? Ты думаешь, я боюсь лорда Толли? Ошибаешься. Просто я не знал, как поступить. Ведь я считал, что он дорог тебе.
- Хиз, я тебя очень прошу: не вмешивайся. Если будет необходимо, я сама попрошу о помощи.
- Ты обещаешь?
- Конечно! К кому же я могу прийти за помощью как не к своей семье?
- Тогда ладно, - согласился Хиз, - но знай: отныне я буду следить за тобой, сестра. Мне совсем не нравится все, что вокруг тебя происходит. Посмотри на себя - осунулась, похудела. Перестала улыбаться и ходишь как в воду опущенная. И бледная, что та поганка.
Илла промолчала.
Хиз вздохнул:
- Нужно поторопиться. Уже много времени, а нам необходимо вернуться до того, как тебя хватятся твои темные лорды.
Они подошли к первому каменному мосту. Лир сидел и покорно ждал их. Страж отправил поисковик, остановив Иллу, которая уже была готова шагнуть на первый камень моста. Но он оказался неопасным, и они перешли на ближайшую скалу, омытую водами озера. Следующий мост и все последующие за ним тоже были на первый взгляд прочными, но Хиз проверял каждый, прежде чем они переходили на следующий отрезок пути.
Наконец Хиз и Илламэль преодолели последний мост, который казался самым опасным из всех. Это была скорее тонкая сильно выгнутая каменная ниточка, чем пригодная для перехода через пропасть переправа.
Теперь перед ними раскинулась некогда широкая и богато обставленная лестница, ведущая внутрь храма. Сейчас она была завалена снегом, но кое-где ветер смел снег в пропасть, и там лежали открытые участки, на которых виднелась торчащая между плитами пожухлая прошлогодняя трава и мелкие кустики. По краям лестницы безлистые деревья и кусты почти скрыли от взгляда каменные чаши и статуи, многие из которых валялись расколотые на части.
Наверху их ожидала распахнутая настежь дверь колоссальных размеров. Сквозь открытый проем можно было видеть часть главного храмового зала. Он тоже выглядел запущенным и брошенным из-за выросших в нем кустов и деревьев и, как и все вокруг, был завален снегом и обломками.
- Не могу поверить, что здесь кто-то может проводить ритуалы, - призналась Илламэль. - Слишком уж все разрушено и необитаемо.
- Давай хотя бы взглянем на храм изнутри, - предложил Хиз.- Не зря же мы сюда притащились.
Они начали подниматься по ступеням, но Лир вдруг заскулил и завертелся на месте: он не мог вступить на лестницу, словно его что-то не пускало. Как будто перед ним выросла прочная невидимая стена.
- Наверное, животным нельзя заходить в храм, - предположил Хиз.
- Лир, жди здесь, - отдала приказ Илла.
Пес жалобно заскулил и начал скрести когтями каменную плиту, но Илла еще раз приказала ему оставаться на месте. Гном и девушка поднялись к двери и вошли в когда-то великолепный и грандиозный в своем величии храм.
Солнце уже стояло в зените. То, что предстало перед их изумленными взорами, трудно описать словами. Колонны расходились прямыми лучами пятью рядами по обе стороны от центральной части храма. В середине, на высоком постаменте, стояло солнечное божество - женская фигура в белоснежном хитоне и с венцом на голове. За все прошедшие тысячелетия статуя ни на каплю не утратила своего величия и грандиозности. Люди рядом с ней казались просо букашками. Крыши в храме не было, вместо нее колонны составляли навершие с круглым отверстием посередине, через которое на статую богини нисходил солнечный свет.