— Кто пялился, Рожнов, что ли? — переспросила и рассмеялась такому нелепому обвинению. — Женьчик, ревнуешь? — ехидно поддела и тут же поспешила сгладить: — Да брось, никто не пялился на меня, что ты. Тебе показалось.
— Угу, показалось. — Женя поджал губы и крепче прижал меня к себе. — Ничего не показалось…
Дальнейшее рассуждение на тему, кто на кого пялился и было ли такое вообще, прервалось снова звякнувшим колокольчиком. Я встрепенулась, мягко выбралась из объятий Женьки и посмотрела, кто заглянул к нам на огонек.
— А вот и новый клиент. Точнее, клиентка, — вполголоса произнесла Рада и поднялась с дивана.
И хотя гость еще оставался в коридоре, я знала, что наша цыганка не ошибается. Поспешив в коридор, увидела там мнущуюся у самой двери девушку, нервно комкавшую перчатки и потерянно оглядывавшуюся.
— 3-здравствуйте, — тихо поздоровалась она, увидев меня.
— Привет. — Я жизнерадостно улыбнулась и кивнула на вешалки: — Раздевайтесь, проходите.
— Это агентство «Острый нюх»? — зачем-то уточнила девушка, не торопясь снимать короткое пальто.
— Да, это мы, — подтвердила я, украдкой разглядывая визитершу.
Невысокая, с русой косой, лицо круглое, с веснушками, сейчас бледными и почти не видными на светлой коже. Глаза серые, губы пухлые, на вид лет девятнадцать, скорее всего, студентка. По способностям… Я чуть прищурилась, переключая зрение и изучая ауру гостьи, и едва не ахнула в голос: на чистом серебристом сиянии, окантованном бледно-зеленым — у девушки имелись способности травницы, — красовалось безобразное черное пятно. Будто клякса, язва, разъедавшая энергетику гостьи. Я моргнула, возвращая обычное зрение, шагнула к незнакомке.
— Давайте ваше пальто, — мягко произнесла я, протянув руку. — Меня Алена зовут, а вас?
— К-катя. — Я заметила, что она дрожит и зябко ежится.
Но все-таки Катя, поколебавшись, сняла пальто и отдала мне. На ней были обычные джинсы, свитер грубой вязки и длинный полосатый шарф, обернутый вокруг шеи. Девушка выглядела очень мило и привлекательно, если бы не одно «но». Мой взгляд упал на ее руки, и я заметила на пальце посетительницы простенькое золотое кольцо с камушком, кожа вокруг него покраснела и распухла, явно воспалившись. Почему Катя не снимет кольцо, ведь ей больно, судя по тому, как она поморщилась, когда прятала в карманы пальто перчатки? Выдав тапочки и дождавшись, пока она переобуется, я повела Катю в гостиную. Там уже никого не было — девчонки ушли к себе, Лис тоже. С клиентами сначала всегда общалась я на правах администратора, и потом уже мы все вместе решали, кто и что будет делать в зависимости от проблемы, с которой к нам пришел клиент.
— Садись. — Я подвела Катю к креслу и уточнила: — Можно на «ты», да?
Она кивнула, опустилась на самый краешек, неуверенно оглядевшись, и потерла тыльную сторону ладони с больным пальцем.
— Чай, кофе? — заботливо поинтересовалась я, не торопясь приступать к расспросам.
Катя явно нервничала, и следовало немножко успокоить ее.
— Чай, пожалуйста, — тихо ответила она.
Я сделала на кухне зеленый жасминовый чай, положила в корзиночку пряников и вернулась в гостиную. Поставила перед посетительницей, села в кресло рядом с диваном и выжидающе посмотрела на Катю, подперев ладонью подбородок. Она обхватила чашку ладонями, прикрыла глаза и сделала глоток, помолчала и наконец заговорила.
— Понимаете, такое дело… — Катя запнулась. — Кажется, я вышла замуж за мертвеца.
На моем лице не дрогнул ни один мускул, я терпеливо ждала продолжения рассказа.
— Наверное, вы сочтете меня сумасшедшей. — Она нервно улыбнулась, не глядя на меня, и снова отпила чай. — Но… Вот… — Девушка вытянула руку с кольцом и больным пальцем. — Я не могу его снять, и с каждым днем становится все хуже. Я уже неделю сижу на обезболивающих. — Катя едва слышно всхлипнула. — Не помогают даже заговоренные отвары, а я рецепты брала у нашей преподавательницы по зельеварению! — В ее голосе послышалось отчаяние.
— Давай по порядку, — мягко произнесла я, мысленно вздохнув.
Как бы она в истерику не сорвалась, видно же, что на грани бедняжка. У нас на этот случай тоже имелись отварчики, Василиса делала отменные успокоительные.
— Ну, мы с Колей встречались около года, — начала рассказ Катя, теребя шарф и все так же не глядя на меня. — Даже пожениться собирались, как учиться закончим, комнату сняли. — Она прерывисто вздохнула, на ресницах блеснули слезинки. — Колька на байке гонял, нравилось ему, но он всегда осторожным на дорогах был, а тут… — Катя запнулась, потом храбро продолжила: — Его пьяный сбил, Коля сильно покалечился, его в больницу увезли. Он там несколько дней в коме пролежал, его буквально по кусочкам собирали, но… — Девушка прикусила губу и покачала головой. — Ни у его семьи, ни у меня нет денег на дорогих целителей и магов, в больнице и так делали, что могли. Коля… умер, — едва слышно произнесла Катя и сделала сразу несколько глотков по-прежнему горячего чая — Митрофан заговорил чашки на совесть, и жидкость в них не остывала. — А на следующую ночь после его смерти мне сон приснился, странный очень. — Катерина вздрогнула и зябко поежилась. — Я в свадебном платье, на кладбище, выхожу за Кольку замуж. И, главное, понимаю, что происходит что-то неправильное, но ничего поделать не могу, даже закричать. В общем, я проснулась, думая, что просто кошмар, а на пальце это. — Катя потрясла рукой. — Снять не могу, и воспаление началось, и не помогает ничего, ни мази, ни компрессы, и врачи ничего не могут сказать. Я не знаю, что делать. — Она посмотрела на меня большими, блестящими от слез и страха глазами. — Коля мне снится теперь каждую ночь и… зовет за собой, — шепотом закончила Катя и нервно облизнулась, ее взгляд на несколько мгновений стал отсутствующим.