— А что вы хотите от меня? — недоумевал Антон.
— Помощь. Вы же на этом специализируетесь? Необъяснимое исчезновение моих людей и жестокие убийства, совершённые невиданным зверем! Скажите, что мне делать?!
Антон почесал лоб тыльной стороной руки. Отступать некуда.
— Хорошо. Сколько вы платите?
Семён просунул руку в карман штанов и достал скомканный бумажный рубль. Положил на коленку и стал разглаживать ребром ладони.
— Вы уж извините, про деньги я не подумал, что было в штанах, то ваше. Хватит рубля?
Антон взял бумагу в руки. Рассмеялся. Вот даёт. Разыграл. А Антон ему поверил. И про лес, и про убийство.
Семён и виду не подал, что это розыгрыш. Сидел и не понимал, что вызвало такой смех у человека. Ему становилось не комфортно. Антон это заметил и стал посерьёзнее.
— Вы же в курсе, что это ненастоящие деньги?
Семён встал и забрал бумагу. Поднял перед лампочкой и вгляделся в неё.
— Настоящая! Я вам клянусь.
Шоу начинало надоедать.
— Слушайте…У меня нет на это времени… — как Антон это сказал, лицо Семёна покрылось страхом. Надежда гасла в его глазах. Это либо прекрасная актерская игра, либо человек совсем из другого мира, — Какой сейчас год, по-вашему?
— Какое это имеет отношение к…
— Просто скажите.
— Тысяча девятьсот четырнадцатый.
Точно сбрендил. И зачем Антон его впустил. Да ещё и нож положил обратно на стол! Хотя всё же перед ним старик. Как сложно его будет выгнать из комнаты?
— Я думаю, вам будет лучше уйти.
— Почему?
Что-то было в этих глазах. Страх, непонимание, отсутствие злого умысла. Семён был похож на ребёнка, у которого отобрали игрушку. Куда его отправлять?
— Мне нужно сделать звонок. Присядьте пока, — сдался Антон.
— Что сделать?
— Звонок.
— Имея в виду?
— А? Что? Позвонить по телефону.
— Что такое телефон?
— У меня нет на это времени. Просто, посидите на диване, пожалуйста.
Глава 3
Брошенный
— Спишь?
— А сам, как думаешь?
— Что спишь.
Павел промолчал.
— У нас клиент.
— В два ночи? Ты уверен, что он тебе не приснился?
— Нет. Он в соседней комнате. Ждёт меня, чтобы отправиться в лес, помочь ему найти пропавших людей из его деревни. Их либо похитили, либо убили.
Антон услышал, как Павел встал с кровати и зашагал.
— И ты сказала ему идти в полицию?
— Нет.
— Почему?
— Потому что он пришёл по адресу? В агентство по борьбе…
— Я понял, понял. Мы особо это не обсуждали, но я думал и так понятно. Если дело слишком опасное, мы за него не берёмся. Ведь так?
— Может оно и не такое опасное. У нас будет оружие. Мы просто пройдёмся по лесу с фонариками, и всё.
Тишина в ответ.
— Паша?
— Не могу поверить, что мне приходится это говорить. Лес, ночь, убийства, пропажа людей. И ты хочешь пойти в эпицентр, думая, что это не опасно?
— Когда ты это так подаёшь…
— Как «так»? Я всего лишь перечислил ключевые слова!
— Ладно, ладно. Не ори. Этот дед, то есть наш клиент, сказал мне, что уже был в лесу, искал своих людей и ничего не нашёл. К тому же, он очень странный. Будто не в себе. Он хочет заплатить мне старыми деньгами и думает, что на дворе 1914 год. Мне кажется, что его маразм ударил и я не могу отпустить его одного посреди ночи, мол «иди гуляй, дед».
Антон всегда знал, на какие точки давить, чтобы добиться своего.
Павел выдохнул.
— Твоя взяла. Опять.
— Через пятнадцать минут у тебя. Собирайся.
Павел надел один носок на правую ногу, и держа второй, уставился в стену. Зачем вообще он согласился? Мало того, что поздно так ещё и чертовски опасно. С другой стороны, он должен был это предвидеть, после всего, что случилось с Антоном. После всего, что он пережил. Тянет ли его к опасностям? К смерти? И что делать если «да»?
В дверном проёме появилась Оля. Она стояла в нижнем белье, и темнота делала её фигуру ещё прекраснее. Не то чтобы при свете она не была прекрасна.
— Ты куда?
Павел хотел остаться.
— У нас клиент. Нужно ехать.
— Посреди ночи? Что случилось?
Сколько он может ей сказать? Уснёт ли она, скажи он всю правду?
— Ничего не случилось. Какой-то дед с маразмом забрёл. Жалуется на домового. Мы сходим посмотрим, что, да как. Не отправляет же его бедолагу обратно домой к разбушевавшемуся домовому. Вдруг сердце схватит.