Хозяйка сидела в кожаном кресле, и взирала на Люца, пристроившегося напротив нее в более скромной копии ее собственного кресла. Я заняла место в другом свободном, была еще лавка вдоль стены, на которой и свернулся в клубок вечный спутник Инны. Мы с этой мохнатой тварью смерили друг друга ненавидящими взглядами. Если бы я и стерпела животное жертвоприношение, то только этого когтистого засранца, который невзлюбил меня с первого взгляда и при каждом удобном случае порывался нагадить у меня за дверью.
– Привет, Линочка. Как тебе ангелок, Рафаэль?
Она сразу же задала волнующий ее вопрос, запустив розовые когти в рыжие волосы. Люц молчал, надувшись, они явно о чем-то спорили, прежде чем я вошла.
– От него может быть толк. В нем есть эта жертвенная покорность светлых, от которой тошнот. Но сейчас она нам на руку, – я хотела сказать что-нибудь более едкое про ангела, но не смогла, видимо на меня все же распространилось его обаяние. То, что я темная, не значит, что злая. Но если меня Инна поймает на нежных чувствах к светлому, то засмеет.
– Не вини его, они работают по другим схемам, сама знаешь – Люц улыбнулся, вспоминая старые времена, когда ему приходилось быть в партнерстве с покойным отцом Кириллом – Светлые куда меньшие индивидуалисты, чем мы. В этом их сила.
– Так я и знала, что ты поощряешь их методы, - всплеснула руками Инна.
– Их стремление работать сообща остается и их главной слабостью, – добавил мой наставник лукаво. Он не собирался рассказывать нам об известных ему секретах светлых. И вполне возможно не из вредности, а потому что дал нерушимую клятву. Мне не хотелось развивать тему противостояния светлых и темных, этим вопросом практики занимаемся не первое столетие и еще не пришли к определенному мнению, так что вряд ли сегодня добьемся существенных результатов. Я решила поговорить о деле:
- Инна, Люц, вам никогда не приходилось сталкиваться с джиннами?
Практики примолкли, Инна фыркнула, что можно было расценивать как «нет», Люц почесал жесткую щетину на бледной физиономии:
– Сам я не сталкивался, но читал когда-то давно. А ты уверена, что это был джин?
– Нам это сказал раввин, присутствующий консультантом на месте преступления.
– Обычно они не разбрасываются словами. Тем более, он пришел в субботу.
Я слышала, как щетина издает противный звук под ногтями Люца, но не хотела мешать его мыслительному процессу.
– Читал, что они первородный свет, за пределами понятия добра и зла. Но, несмотря на это, они хаосный свет, порождения хаоса. То есть хорошими парнями, как ангелы, они не являются, но по силе им равны, плохими парнями не являются также, потому что не питаются пороками и болью. Умеют ли джинны исполнять любые желания, я не знаю. Я знаю, что в восточных странах детей с джиннизмом сжигали, как только ставили диагноз. Очень уж они были взрослые – взрывоопасные. А последние лет пятьдесят даже сжигать некого, перестали рождаться. Вызывать джиннов там также строжайше запрещено, фактически под страхом смерти. Так что никто не видел настоящего джина уже лет двести.
– Что значит взрывоопасные? – прицепилась я. Люц пожал плечами,
– Ну вроде, если их сильно разозлить, то они могут людей живьем сжигать.
– Брешешь, Люц. – махнула я рукой. – Всем известно, что огонь - чистая стихия, не поддающаяся призыву.
Тот мотнул рогатой башкой.
– Там случай был в хрониках описан. Муж взял вторую жену, не спросив у первой дозволения. А у нее как раз джиннизм оказался, вот она и мужа и жену его молодую просто взглядом испепелила. А до этого никаких зачатков магии не проявляла сорок лет. Да и внешне ничем не отличалась, насколько я помню.
– Помню, не помню. Подними ка эту историю, Люцик. Будь добр. Каждая минута неоплаченного труда нашей Лины бьет по моему бизнесу. Мы должны разобраться с этим изгнанием как можно скорее.
– Ты хотела сказать с убийством? – скептически изогнула я бровь. Инна помотала головой, подзывая кота.
– С изгнанием, милая моя. Убийством пусть полиция занимается, им за то зарплату и платят. А я тебе плачу за то, чтобы нехорошие демоны, джины, гули, духи и всякие нелегалы в мире этом надолго не засиживались. А если засиживались, то за строго оговоренную плату. Так что иди, опрашивай Лилушку о том, кто такие джинны и с чем их едят. Ты же к ней намеревалась заглянуть? - Инна заключила абсолютно верно. На телепатию ее знание скидывать не стоит. Я имею только одну знакомую, которая находится в мире живых вот уже около трехсот лет.
Непотопляемая Лилу. Лилитовский демон, суккуб, призванный на землю еще во время царской России, чтобы удовлетворить прихоть кого-то из дворянства. Известная прихоть, нет лучшего партнера по постельным играм, чем суккуб. Когда практик, который ее вызвал, состарился и был близок к смерти, она уговорила его сделать себя покровителем его потомков, и с тех пор его род процветал, а Лилу жила на земле, в Москве. Она была успешной бизнесвумен и владела сетью стрип клубов и баров, которые под разными личинами пережили династию Романовых, революцию, большевистскую партию и лихие девяностые. Клубы эти стояли и в кризис и в голод, пополняя кошелек Лилу и насыщая ее живительной энергией без вреда для смертных. Лилу никому не помогала, не жалела, не вставала ни на чью сторону в бесконечных разборках светлых и темных. Однако для меня могла сделать исключение. В конце концов, я же призвала пол года назад ее темную мать, - Лилит, именно она тогда была клиентом, сделавшим заказ.
– Идея прекрасная, - продолжала Инна, она считала, что они с Лилу подруги, вот только у демонов не бывает друзей, – И не забудь прихватить ангелка, пусть перышки попачкает. – Хохотнула она мне в догонку.
– Сегодняшних клиентов я возьму на себя. – Успокоил меня Люц, - нужно как можно скорее разобраться с тем, что такое этот джин, пока никто больше не пострадал.
Я посмотрела на Инну, она махнула рукой, показывая, что не против этого решения. Люц выглядел куда опаснее меня, со своими рогами и раздвоенным языком, а многим клиентам только этого и было нужно. Люди желали чувства опасности, дорогого аттракциона. Поэтому никто не будет разочарован. Я поглядела в темные глаза своего наставника и спросила:
– Ты тоже думаешь, что джин опасен?
– Согласно легендам некоторые из них по силе равны верховным демонам или ангелам. А теперь представь, что бы сотворил, тот же Вельзевул, обрети он на земле тело и способности.
– Это был бы апокалипсис. Он бы легко уничтожил население одного двух крупных городов, выкупил бы души жителей третьего, а население четвертого бы заставил поклоняться себе как Богу – Сказала я и поежилась. Кот Инны, нахохлился, словно понимая наши слова.
– Передай привет Лилу! - услышала я за закрывающейся дверью голос Инны. Она легкомысленно относилась к таким жутким словам. Наверное, когда тебе переваливает за стольник, начинаешь ко многому легко относиться.
***
Ночь безжалостно отвоевала у дня свои права, накрыв землю бархатными темными крыльями падшего ангела. Именно ночью оживала другая Москва, яркая, развратная, полная пороков. И здесь, в первом баре Лилу на Кузнецком мосту, порок манил отдаться в его сладостные объятья.
Мы с Рафаэлем стояли в длинной очереди перед баром "Chat des enfers" или «Адская кошка», неоновая вывеска мерцающая на фоне красной кирпичной стены, изображала силуэт обнаженной женщины. Вывеска могла бы казаться пошлой, такой она и была. Но если знать, что самый известный дизайнер Москвы сделал ее только ради позволения поцеловать Лилу ноги, то начинала выглядеть китчевой. Я об этом знала, потому что Лилу не делала секрета из своих побед.
В субботу сюда не протолкнуться, но парковка, как правило, свободна. Когда люди собираются выпить, они предпочитают оставлять машины дома и брать такси. Фордик Рафаэля сиротливо смотрелся на фоне желтых такси с шашечками, водителей которых манила не похоть, но жажда наживы. Толпа перед баром протягивалась на несколько десятков метров вперед, возбужденная, громогласная, состоящая на удивление в равной пропорции из мужчин и женщин. В начале я решила было потому, что сегодня сама хозяйка заведения должна была дать представление, но в толпе часто звучало загадочное «он», сопровождаемое вздохами и ахами.