Выбрать главу

Постепенно главное внимание на процессе стало уделяться не рассмотрению обстоятельств убийства, а личности и взглядам Петлюры. Адвокат защиты Торрес обосновывал личную ответственность Симона Петлюры за погромы украинских евреев тем фактом, что Петлюра как глава государства нёс ответственность за всё происходящее на контролируемой им территории.

Учитывая, что суд всё больше склоняется на сторону убийцы, адвокат семьи Петлюры Альберт Вильма заявил суду, что правительство Симона Петлюры работало во времена анархии и Гражданской войны, однако сам он делал всё возможное, чтобы остановить погромы. Он назначал евреев на высокие, даже и на министерские должности, поручал им руководство важными направлениями государственной деятельности, и в то непростое время создал специальную комиссию для расследования случаев еврейских погромов, в состав которой были включены только представители еврейского населения. Соратники и близкие Симона Петлюры и адвокаты Вильма и Кампенси представили на процессе более 200 документов, которые свидетельствовали о стремлении правительства Петлюры остановить или предотвратить еврейские погромы на Украине.

Из представленных документов следовало, что лично Петлюра не только никогда не поощрял антисемитизм, но и жёстко пресекал его проявления в своей армии. Он, как мог, старался пресекать погромы и жестоко наказывал тех своих воинов, которые в них принимали участие. Так, 20 марта 1920 года по приказу Петлюры был расстрелян «атаман» Семесенко, 22 лет от роду, который отдал своей «Запорожской бригаде», квартировавшей около Проскурова, приказ истребить еврейское население в городе. Накануне погрома 4 марта 1919 г. Семесенко заявил, что «покоя в стране не будет, пока там останется хоть один еврей». 5 марта возглавляемая им «бригада» из 500 человек, разделившись на три отряда, с офицерами во главе, вступила в город и начала избивать евреев. Бандиты врывались в дома и зачастую вырезали целые семьи. За день было убито до трёх тысяч человек, включая женщин и детей. Убивали холодным оружием. Единственным человеком, убитым пулей, был православный священник, который, с крестом в руках, пытался остановить изуверов. Через несколько дней Семесенко наложил на город контрибуцию в 500 тысяч рублей и, получив её, поблагодарил в приказе «украинских граждан Проскурова» за оказанную поддержку «Народной армии». Однако выступавшие на процессе свидетели А. Хомский и П. Ланжевен показали, что «суд» и «приговор» были инсценированы, а сам Семесенко был тайно освобождён по указанию Петлюры.

В пользу Петлюры свидетельствовал и приказ штаба главного атамана, направленный в украинские воинские части летом 1919 г. Адвокат Кампенси попросил приобщить его к судебным документам. Приведём фрагмент из этого приказа: «Офицеры и казаки! Давно пора осознать, что евреи, так же как и большая часть украинского населения, пострадали от ужасов большевистско-коммунистического нашествия и теперь стремятся к истине. Лучшие еврейские группировки, такие как "Бунд", "Об'єднанці", "Поалей Сион" и "Народная партия", охотно отдают свои силы на службу суверенной, независимой Украине и сотрудничают с нами. Давно пора понять, что мирное еврейское население, его женщины и дети, так же как и мы, были заключёнными царского режима и лишены национальной свободы. Эти люди веками жили рядом с нами, делили с нами радости и горе…Решительно приказываю вам повернуть своё оружие против тех, кто подстрекает вас на погромы, и сдать их всех в трибуналы как врагов государства. А трибуналы будут судить их за их поступки, и те из них, кого признают виновными, понесут суровое наказание». Однако после вопросов Анри Торреса суд выяснил, что приказ был подписан не главным атаманом, а одним из его помощников. Торрес также утверждал, что часть из представленных стороной обвинения документов были написаны и изданы, когда петлюровской армии уже почти не существовало, когда сам Петлюра и его сторонники находились на территории Польши. На Украине же еврейские погромы проходила на его глазах, с его разрешения или согласия. «Бог ему судья, но прощать этого нельзя, и потому его постигла кара Божья», — так закончил свою речь в один из дней процесса адвокат Торрес.