На Белом море был взорван грузовой пароход "Барон Дризен", при чем в организации этого взрыва подозревался прапорщик русской службы Миленберг — начальник разгрузочной команды в Архангельске.
7 октября 1916 года, в 6 час. 10 мин., на Севастопольском рейде от неизвестной причины начались последовательные взрывы на флагманском корабле командующего Черноморским флотом, дредноуте "Императрица Мария". Взрывы продолжались 50 минут и кончились лишь тогда, когда обломки корабля лежали на дне моря.
Над причинами гибели "Марии" еще до сих пор любители заниматься разгадкой загадок ломают головы. Однако сказать, что эта загадка разгадана — пока еще нельзя. Немцы могли бы об этом многое порассказать, но они предпочитают молчать.
Несмотря на отсутствие достоверных данных о причинах гибели "Марии", мы считаем не лишенными интереса некоторые факты, опубликованные в 1929 году в зарубежной прессе быв. капитаном 2-го ранга русского флота А. Лукиным.
Необходимо отметить, что комиссия под председательством быв. товарища морского министра, вице-адмирала Муравьёва установила, что "Мария" погибла не "естественной смертью" (подводные лодки, самовозгорание пороха и т. п.).
Исследования А. Лукина идут в другом направлении — он ищет причину гибели "Марии", итальянского дредноута "Леонардо да Винчи" и других погибших от неизвестных причин кораблей союзников — в германской диверсионной деятельности.
Летом 1917 г. русская агентура доставила в морской Генеральный штаб несколько небольших металлических трубочек. По слухам, найдены они были среди аксессуаров маникюра и кружев шелкового белья одной прибывшей из-за границы дамочки. Миниатюрные трубочки были направлены в лабораторию и оказались тончайше выделанными из латуни механическими взрывателями.
Отпечатанные с них фотографии, секретнейшим порядком, через специальных офицеров, были разосланы в штабы союзного флота. Тогда же выяснилось, что точь-в-точь такие же трубки были найдены на таинственно взорвавшемся итальянском дредноуте "Леонардо да Винчи". Одна не взорвавшаяся была найдена в матросской бескозырке, в бомбовом погребе…
По словам капитана 2-го ранга итальянского флота Луиджи ди Самбуи, следствие с несомненностью установило существование некоей тайной организации по взрыву кораблей. Нити ее вели к швейцарской границе. Но там ее след терялся. Все попытки обнаружить его за пределами этой границы остались безуспешными. Тогда решено было обратиться к могущественнейшей воровской организации "Сицилийской Маффии". Эта организация послала в Швейцарию "боевую дружину" из опытнейших и решительнейших итальянских воров.
Прошло не мало времени, пока "дружина", путем колоссальных затрат средств и энергии, наконец, напала на след. Он вел в Берн, в подземелье одного богатого особняка. Тут и находилось главное хранилище штаба этой таинственной организации — забронированная, герметически закрытая камера, наполненная удушливыми газами. В ней — сейф с ценностями и трубочками.
После длительного наблюдения и подготовки "дружина" ночью прорезала броневую плиту. В противогазах проникла в камеру, за невозможностью захватить сейф, взорвала его. В нем оказался целый склад трубочек. Никаких документов, однако, найдено не было.
Приблизительно за год до описанных событий и за четыре месяца до гибели "Марии", в Севастополь прибыл морской атташе одной нейтральной державы. К нему был прикомандирован старший офицер подводной лодки "Тюлень" лейтенант Чириков. В штабе командующего флотом Чирикову дали ознакомиться с несколькими документами, относившимися к указанному морскому атташе. В одном из этих документов британское адмиралтейство просило русский штаб, в случае посещения этим атташе Севастополя, отнюдь не показывать ему тех технических приспособлений, которые английский флот доверительно передал для использования русскому (сетевое траление, средства борьбы с подводными лодками и др.). В другом документе штаб Кавказской армии характеризовал этого атташе нейтральной державы, как "любознательно-зоркого и ловкого человека, умело и хитро преследовавшего свои цели при расспросах о действиях и расположении наших войск" и подчеркивал то впечатление недоброжелательства и задней мысли, которое атташе оставил по себе.
Наконец, третий документ — из русского морского Генерального штаба, — в котором категорически запрещалось показывать агенту подводный заградитель "Краб", — в то время наимощнейший в мире тип заградителя.
Наконец, этот атташе прибыл. Во-первых, он отказался остановиться в отведенных ему комнатах в морском собрании, а предпочел гостиницу Кист. Поехав с визитом к командующему Черноморским флотом, этот атташе симулировал обморок с целью добиться того, чтобы его на некоторое время оставили одного в гостинице. Он заявил Чирикову, что чувствует себя плохо и по приезде в гостиницу сейчас же ляжет в постель. Когда же Чириков, вопреки приказанию, через три часа зашел в номер атташе, последний сидел за письменным столом. На столе лежали прикрытые папкой бумаги и раскрытая книга гравюр и чертежей судов иностранных флотов. Оказалось, что здоровье атташе в полном порядке. Он с места в карьер начал расспрашивать Чирикова о "Крабе". Во время разговора вошел грум и доложил: "Те двое людей, которые спрашивали вас, — ушли". Когда же Чириков потом спросил швейцара гостиницы и грума об этих "двух людях", оба ответили, что они ничего не знают и никого не видали. Было ясно, что и швейцар и грум — люди атташе. Наконец, после соответствующего нажима, грум заявил, что атташе спрашивали каких-то двое в рабочей одежде.