Глава первая
Расстановка фигур
1914 год. Март. Берлин
Начальник отдела III‑b Германского генерального штаба полковник Вальтер Николаи занимался многими вопросами, слишком многими. фактически вся военная разведка и контрразведка были возложены на его отдел. К тому же география интересов службы Николаи распространялась от США до России. Однако голубоглазый блондин кроме приятной внешности обладал не только прекрасным умом, но и недюжинными организаторскими способностями. В первую очередь Николаи интересовала Россия как наиболее вероятный, предметный противник в медленно надвигающейся войне.
Николаи отлично усвоил слова, сказанные когда-то полковником Акаси. Подрывную работу в России он начал, опираясь на опыт знаменитого японского шпиона.
Добившись соответствующего финансирования, Николаи начал очень плотно работать с русскими социал-демократами.
Вот и теперь на конспиративной квартире он встречался с одним из лидеров революционного движения.
– Ну что, господин Парвус, подобрали вы мне кандидатуры? — довольно строго спросил полковник.
Мужчина средних лет явно нервничал и покрылся испариной.
– Я не могу так быстро, вы, собственно, предлагаете социал-демократам из революционеров превратиться в шпионов, а это совсем другое дело, — горячился Парвус.
– Вы же сами ратуете за скорейшее падение империалистического режима в России.
– Да, но какой ценой? Какой ценой?
– Вот о цене вам как раз не надо задумываться, поскольку Германия несет все расходы по финансированию вашего революционного движения. Мне нужны агенты в России, а это совсем небольшая плата за те кредиты, которые мы раздаем, а вы охотно принимаете.
– Стать предателями?
– Послушайте, Парвус, вы уже взяли деньги и взяли неоднократно. Ладно, если вы хотите это услышать, извольте, отбросим дипломатические ужимки. Вы, Парвус, предатель своей Родины, и вся ваша шайка — предатели. Вы прикрываетесь тем, что хотите на руинах самодержавного колосса построить справедливое для всех государство. Это химера, Парвус. Общество все равно расслоится. Все равно. И все равно государство будет системой насилия по отношению к каким-то членам общества. Так что не прикрывайтесь высокими идеями. Мы же не хотим видеть Россию сильной державой ни сейчас, ни потом, и вы об этом прекрасно знаете, и именно за это вы получаете деньги, а не за построение светлого будущего. Так что извольте выполнять мои поручения. Кого вы рекомендуете? Вот Ульянов-Ленин, например.
– Нет, это невозможно. Ленин движитель партии. Он и теоретик и практик.
– Ну и что? За что он получает 125 марок в месяц?
– Поверьте, Ленин гораздо ценнее, в том числе и для вас, именно на своем месте. Каждая его статья, каждое выступление — это очередной гвоздь в гроб самодержавия.
– Меньше пафоса, — поморщился полковник. — А как насчет вас самих?
– На мне лежит вся организационная функция. Тогда придется подбирать мне замену.
– Не увиливайте. Давайте, давайте кандидатуры. Здесь и сейчас, мне ждать некогда. Некогда! Война надвигается неотвратимо. Мы должны понимать, чем дышит противник.
– Хорошо. Есть у меня на примете пара людей. Думаю, они подойдут.
– Так. И кто же они?
– Это Якуб Ганецкий, партийная кличка Куба, и его двоюродная сестра Евгения Суменсон.
– Подробнее.
– Куба управляет нашими финансами, открыл торговую компанию, экспорт, импорт. Называется «Фабиан-Клингслянд». Дела идут неплохо. Сестра представляет интересы компании в России.
– Кто такие фабиан и этот, второй?
– Это подставные фамилии. Для отвода глаз.
– Вот, уже неплохо. Я хочу переговорить с Ганецким.
– Хорошо. Я организую встречу.
– И как можно скорее. На сегодня все. До свидания, Парвус. Не обижайтесь на мою резкость, обстоятельства обязывают.
Следующей в плотном графике полковника Николаи была Элизабет Шрагмюллер, одна из наиболее ценных агентов, которая не только сама активно действовала во многих странах Европы, но и обладала удивительным даром вербовки и подготовки новых кадров для немецкой разведки.
– Добрый день, фрау Шрагмюллер, — пытаясь проявить галантность, приветствовал полковник женщину средних лет с приятными, но по-немецки несколько тяжеловесными чертами лица. — Будьте любезны проходите, присаживайтесь.