***
– Ты опоздал, Белерен, – без предисловий начал Теззерет, когда Джейс вошел в подземную комнату с каменными стенами. – Не сомневаюсь, что у тебя есть все основания считать, будто бы ты можешь распоряжаться моим временем, как своим собственным, и делать все, что тебе заблагорассудится. Но, веришь ты или нет, управление межпланарной организацией на самом деле требует к себе некоторого внимания.
– А…, – Джейс чуть не упал под напором этой гневной тирады. – Я прошу прощения, – продолжил он. – Совсем потерял счет времени.
– Да ты что! И чем же таким важным ты был занят?
– В основном получал разнос от Палдора. И еще немножко повыводил из себя своего лучшего друга.
– Любопытно. А от самого Палдора я услышу про разнос?
– Вероятно.
Теззерет кивнул, жестом приглашая застывшего на пороге Джейса пройти в комнату.
– Давай-ка приступим к тренировке, пока я еще за что-нибудь на тебя не разозлился.
Джейс вошел в уже знакомое помещение с металлическими перегородками. Зал снова принял овальную форму, но на этот раз в центре него был установлен стол. Он представлял собой огромную каменную плиту, и размерами напоминал небольшую кровать.
А может быть, гроб.
Стульев рядом не было, а сидеть на полу за таким исполинским столом показалось Джейсу глупым. Поэтому он остался стоять, всем своим видом выражая легкое недоумение.
Теззерет подошел к раздвижной стене и постучал по стальным панелям костяшкой эфириевого пальца. Все помещение загудело, словно гигантский колокол, и, прежде чем утихли раскаты звука, одна из стен отъехала в сторону, впустив в помещение смрад застарелого пота и человеческих отходов. Вслед за ним появилось четверо стражников, волокущих за собой грязного человека без сознания. Тело несчастного покрывали свежие шрамы и ожоги, сальные волосы прилипли к голове из-за пота и масла, а из одежды на пленнике были только серые штаны. Джейс, чувствуя внутри нарастающую тревогу, с трудом опознал счетовода, продавшего их Ронии Хессет.
Человека, собственноручно отданного им на растерзание Палдору. Джейс был уверен, что его убили еще несколько месяцев назад.
– Мы сохранили ему жизнь, – ответил Теззерет на невысказанный вопрос Джейса. – Палдор хотел быть уверенным, что мы вытянули из него все мало-мальски ценное, все наши секреты, которые он успел выдать. Поначалу мы думали, что ты просто извлечешь их из его разума, но Палдору показалось, что тебе не понравится эта затея. Поскольку ему действительно не терпелось наказать мерзавца, я не стал настаивать; Палдор ненавидит предательство почти так же сильно, как и я. Но отныне и впредь у тебя уже не получится избегать грязной работы. Сегодня, – произнес Теззерет, когда стражники взвалили безжизненное тело на стол, – мы поговорим о разуме. Погрузись в его мысли, Белерен.
– Но… Ты же сказал, что вы узнали все. Что мне там искать?
Изобретатель покачал головой.
– Пока ничего. Не читай его мысли. Просто установи контакт.
Джейс неуверенно кивнул и сосредоточил все внимание на человеке, лежащем на столе.
– Есть, – отрапортовал он спустя миг, не поворачиваясь к Теззерету.
– Отлично. Почувствуй его разум.
– Что?
– Его сознание, Белерен. Ты читаешь чужой разум, как открытую книгу, ты можешь общаться с ним. И, как показал опыт с Альхаммарретом, ты можешь уничтожить его. Разум – это вещь в себе, Белерен! Он реален, как мана, которую ты и я поглощаем из окружающего мира. Дотронься до него! Почувствуй его!
И Джейс почувствовал, хотя ему пришлось крепко зажмуриться, чтобы полностью отрешиться от материального мира вокруг. Впервые Джейс воспринимал разум живого существа не как череду образов, которые можно прочесть, и не как механизм, который можно выключить, но как нечто несравнимо большее. Нечто совершенно своеобразное. Своими собственными мыслями он ощущал чужие, вертел их в разные стороны, изучал, словно ювелир, осматривающий незнакомый камень, ощупывал их контуры.
– Хорошо, – Джейс различил в голосе Теззерета откровенное удовольствие и даже гордость. – Ты видишь?
– Я… Я вижу, – Джейс все еще не открывал глаз, боясь потерять этот эфемерный образ, эту тонкую, легче перышка, связь с чужим разумом. – Но… Для чего все это? Что мне с ним делать?
– Все, что пожелаешь, – голос Теззерета изменился, и теперь каждое его слово как будто сочилось липким густым ядом. – Разве не в этом заключается весь смысл? Если разум – это предмет, ты можешь поступать с ним, как с предметом!
Джейса затрясло. Он почувствовал, как к горлу подступает отвратительный комок желчи.