Ничего из этого я не сказала вслух, просто не хотела снова получить пощечину, или оказаться без пальца: мой кинжал очень острый.
Меня удивил он своим настроением. Вроде говорит спокойно, а сам дергается, бьет и глазами сверкает, как будто ему не терпится убить меня. Я молчала, опустив голову очень низко и иногда смотря, как он сжимает руку в кулак, а в другой нетерпеливо вертит кинжал.
- Зачем твой хозяин послал тебя убить Коннора?
Если бы я знала, все равно не ответила.
- Кто-то еще знает о том, куда ты пошла?
Я снова проигнорировала его. Мужчина шумно выдохнул, кажется, собирая остатки самообладания, чтобы не придушить меня раньше времени. Зачем они послали такого слабака допрашивать меня? Если он из-за пары не отвеченных вопросов раздражается. Я чуть приподняла голову, косо глядя на кинжал. Будь он в моих руках, все было бы проще. Проще сбежать, проще убить.
Мужчина закусил губу и неожиданно вонзил кинжал в стол прямо передо мной, заставляя меня вздрогнуть и выдохнуть.
Чертов псих…
Дверь резко открылась, в проеме показался другой мужчина.
- Майкл, - напряженно произнес он. – Свободен, дальше я сам.
Этот Майкл кинул злобный взгляд на неожиданного гостя, со свистом вытащил кинжал и покинул допросную.
Вот и отлично, он начинал меня нервировать. Хотя я еще не знаю, кто этот мужчина и что он за фрукт. Кажется, это ненадолго. Они так и будут по очереди ходить и вопросами сыпать.
- Меня зовут Николас, а ты Джой, верно?
Я удивленно посмотрела на него, хотя тут же снова напустила на себя безразличие. Но мой собеседник заметил это и как-то нехорошо ухмыльнулся. Наверное, он подумал, что заинтересовал меня, но это было абсолютно не так. И хотя это первый раз, когда меня взяли в заложники, что-то подсказывало, что этот Николас профессионал своего дела.
- Знаешь, я ведь видел очень много людей твоего… герра, - он сел напротив, сложив руки в замок и поставив локти на стол. Посмотрел с таким неподдельным интересом. – Ты первая, у кого есть имя. Герр же обычно дает номера, я прав? И все-таки…
Он опустил задумчивый взгляд в папку, которую Майкл оставил на столе. На некоторое время в комнате повисло напряженное молчание. Напряженное для меня, Николас чувствовал себя как рыба в воде.
- Мы не звери, не имеем права пытать беззащитную девушку, хотя я очень сомневаюсь в твоей беззащитности, все же… - он ухмыльнулся. – Да и держать тебя здесь до бесконечности никто не будет, я больше чем на сто процентов уверен, что ты даже под пытками не скажешь имя любимой собаки твоего герра.
Я подняла голову и сразу наткнулась на холодный, уверенный взгляд собеседника. Я была права, он профессионал. Но сам же сказал, что держать меня бессмысленно. Подозрения начали грызть душу. Что он задумал? А он точно что-то задумал, по глазам вижу.
- Поэтому не хочу тратить свои силы и силы своих коллег.
- Так отпустите меня! – не выдержала я. Голова отозвалась болью, которую я проигнорировала. Вперила взгляд в Николаса, а он даже не удивился. Он рассчитывал на это.
В следующий миг Николас тихо рассмеялся.
- Мы не можем, - все еще улыбаясь, он пожал плечами. – Я удивляюсь, ты же такая молодая, а грехов столько, что мне и не снилось. Они собраны вот здесь, - он указал на папку. – но подозреваю, что здесь нет и половины. Поэтому мы не можем просто так взять и отпустить тебя.
- Но… - я оборвалась на полуслове. Он же прямым текстом сказал, что не собирается меня здесь держать. Мыслительные процессы слишком активно заработали для больной головы.
Значит, то, что они могут придумать, выходит за грань моих знаний. Николас поднял брови, видимо, ожидая продолжения. Но я снова замолчала.
- От тебя меньше пользы будет, если попытаемся что-то сделать, - сказал он. – Поэтому нам не остается ничего, кроме суда, - Николас замолчал, принял задумчивый вид, опять сложил руки в замок. Выразительно глянул на папку. – А уже с этим суд определит смертную казнь…
Что?!
Едва хватило сил, чтобы не воскликнуть это вслух. Сердце бешено забилось, ладони вспотели, и я уже была готова на что угодно, только бы избежать этой участи. И уже перед герром Моном не так страшно было, выдрессированное чувство больно зажгло в груди. Страх перед смертью, да еще и такой глупой, как казнь.