— О, кажется, я понимаю. Он вырубает… то есть не позволяет электричество. Телевизоры, кондиционеры, двигатели автомобилей и автобусов.
Дорин хихикнула.
Мардж подскочила как ужаленная:
— Дорин! Это ты вызвала пробку? Ты и твой… этот… эта штука от Элмера?
Та кивнула:
— Он отключил все машины, точь-в-точь как говорил Элмер. Элмер никогда не ошибается.
Мы с Мардж переглянулись.
— Наверное, это своего рода поле. Поле, не пропускающее электрический ток. Это значит, что там не будет работать зажигание. Телефоны. Радио. ТВ.
— Разве это так важно? — поинтересовалась девушка.
— Важно ли?! — воскликнул я. — Только подумай, какие открываются военные перспективы! Можно отрезать целое государство от транспортной сети, коммуникаций, промышленности…
Я вовремя остановил себя и улыбнулся самой обаятельной из моих «ах-как-же-я-обожаю-детей» улыбок.
— Дорин, позволь мне взглянуть на этого гения Элмера.
Та крепче стиснула коробку:
— Элмер велел мне никому ее не раскрывать, иначе он сделает меня статуей. Он сказал, что никто все равно ничего не поймет и что если он и покажет ее кому-нибудь, то только мистеру Эйнштейну.
— Да, Элмер — такой Элмер, — пробормотала Мардж.
Мое дыхание участилось. Я наклонился к девочке и положил руку на коробку:
— Я только взгляну и сразу отдам. Никто об этом не узнает.
Девочка молча попыталась спрятать коробку за спину.
Я потянул на себя.
Она потянула на себя.
— Билл! — попыталась предупредить Мардж. Слишком поздно: крышка оторвалась.
Сверкнула яркая вспышка, запахло горелой изоляцией. Непозвольный гений рассыпался по полу.
Дорин выглядела самодовольной:
— Теперь Элмер разозлится на тебя. Может, дезинтегрирует. Или парализует и превратит в статую. Навечно.
— Билл, боюсь, она не врет. — Мардж передернула плечами. — Элмер способен и не на такое.
Но я не слушал. Я ползал по ковру, пытаясь собрать воедино мешанину из трубок, конденсаторов и батарей. Некоторые все еще были соединены проводами, однако большинство развалилось. Элмер определенно был ленивым инженером. Даже не припаял схемы, лишь переплел провода.
Я посмотрел на дребедень в моих руках. Проку от нее было не больше, чем от радиоприемника, который переехал грузовик.
— Отвезем его к Элмеру, — обратился я к Дорин, очень тщательно подбирая слова. — Я дам ему кучу денег на строительство нового. Если он захочет, сможет работать в нашем магазине. У нас много интересных устройств, которые ему наверняка понравятся.
Девочка покачала головой:
— Вряд ли он согласится. Он будет зол на тебя. И, так или иначе, Элмер сейчас занят аггравацией.
— Это точно! — поддакнула Мардж.
Я почесал в затылке:
— Мм, аггравацией? Ладно-ладно! Держу пари, он и в этом разбирается. Давайте навестим его прямо сейчас.
— Билл, — Мардж наклонилась поближе и прошептала: — Думаю, сейчас не стоит ехать к Элмеру. Раз он создал такое в своем гараже, быть может, он способен построить и дезинтегратор, или луч смерти, или еще что-то в этом роде. Лучше не рисковать.
Я лишь рассмеялся:
— Ты начиталась комиксов. Он всего лишь ребенок. А по-твоему, Супермен, что ли?
— Именно, — прямо ответила девушка.
— Слушай, Мардж! — лихорадочно заговорил я. — Мне очень нужно пообщаться с Элмером. Я хочу запатентовать эту ТВ-линзу, отменятель электричества и другие его штуковины.
Она пыталась протестовать, но я просто схватил ее с Дорин в охапку и запихнул в машину. Дорин жила в лесисто-холмистом районе севернее Уайт-Плейнса. Я доехал туда за рекордные десять минут.
Если верить Мардж, Элмер постоянно торчал в гараже. Я проехал по главной дороге, обогнул дом — и резко нажал на тормоза.
Мардж издала вопль ужаса.
Наш автомобиль замер, балансируя посереди дороги на самом краю обрыва, смахивающего на кратер вулкана.
Мое сердце екнуло. Я медленно дал задний ход.
Мы чуть не ухнули в дыру диаметром футов в сорок и глубиной в двадцать. Она была совершенно круглая и гладкая, словно половинка грейпфрута.
— Что это? — вопросил я. — Где гараж?
— Гараж должен быть здесь, — отозвалась ошеломленная девушка. — Но его больше нет!
Я снова посмотрел на геометрически безукоризненное полушарие, затем повернулся к Дорин:
— Над чем, говоришь, он работал?
— Агг… агг… аггравация, — всхлипнула девочка и разрыдалась. — Он исчез. Он разозлился на нас всех. И теперь больше не вернется!