Выбрать главу

Именно такую степень преданности выказывали гопи («молочницы») Кришне. Кришна сказал им: «Они хотят Меня всей силой своего разума, они считают Меня жизнью своей жизни, во имя Меня они отрекаются от голоса своей плоти. И Я позабочусь и помогу тем, кто жертвует ради меня всеми радостями этого и грядущего мира» («Шримад Бхагавата», Х:46:3). Со временем настойчивое и самоотверженное поклонение Кришне совершенно уничтожило васаны гопи, и они достигли Кришны и получили свободу.

Подобным образом Кришна спас царя Парикшита. «Шримад Бхагавата» - это рассказ о том, как Парикшит выпутывался из связывавших его васан и самскар. Интенсивность его намерения стимулировалась проклятием, согласно которому он должен был умереть в течение семи дней. Первая половина книги повествует о генеалогиях и линиях передачи, что позволило Парикшиту пробудить и высвободить свою Кундалини из плена древних, архетипических и передающихся по наследству воспоминаний. Вторая половина дала ему новые объекты отождествления для Кундалини, которыми стали аватары Вишну. В Десятой книге, рассказывающей о развлечениях Кришны, Парикшит уже был готов слушать и повиноваться.

Тот, кто целиком посвящает себя созерцанию Кришны, в конце концов сливается с Ним. Но хотя он и является Воплощённым Совершенством (Пурнатмака Пурушоттама), он - лишь одна из фигур бесконечного ряда богов-образов, которым можно подчинить себя. Вималананда часто говорил о подчинении Кришне, когда речь заходила о самоотречении, из-за своей любви к Кришне и «Шримад Бхагавате». Тантрические садханы также ведут к единству с божеством, но тексты по тантре редко выделяют бхакти как таковую (Вималананда объяснял это тем, что писали их в основном честолюбивые, несовершенные ученики). Если тантрические тексты озабочены прежде всего кармическими взаимодействиями и достижением результата, кришнаитские тексты, и в особенности «Шримад Бхагавата», ставят своей целью незнающую границ бхакту. Тот, кто может своими силами привести свою карму в равновесие, пусть действует сам, а тот, кто не может, должен дать возможность Кришне, Шиве, Ма или другому божественному объекту своей любви сделать это за него.

Вималананда, всегда шедший наперекор то одному, то другому, любил и тантру и бхакту за их отказ равняться на затвердевшие социальные нормы. Для тантриста отрицание всякой догматики - это средство вырваться за пределы социальной обусловленности, тогда как у поклонника Кришны просто нет повода думать об ортодоксальности: «Посвятить действие Мне значит очистить его. Верное при некоторых обстоятельствах становится ложным, ложное может стать верным. Законы, определяющие, что правильно, что ложно, показывают лишь, что это разграничение не основано на подлинном различии. Что отбрасывает человек, от того он и свободен. Соблюдение этого закона кладёт конец печалям, страхам и заблуждениям и освобождает человека от пут» («Шримад Бхагавата», XI:21, 14-18).

Вималананда

Для Вималананды, стремившегося прежде всего покончить с какими бы то ни было путами и ограничениями, худшим видом рабства было попадание в закоснелый идеологический круг теоретической духовности. Ортодоксальный индуизм на протяжении всей своей истории старался подавить возможное неповиновение, обезвреживая возмутителей общественного спокойствия. И часто, слишком часто это оборачивалось для Индии потерей её святых. После того как святой замолкал навеки, его всезнающие ученики узурпировали его имя и подгоняли его образ и учение под своё понимание того, что он пытался сказать. Большинство учеников Рамакришны Парамахамсы пошли именно этим путём. Завладев воспоминаниями о нём, они сшили ему костюм по меркам викторианской Бенгалии, всячески подчёркивая ведантистские аспекты его учения и затушевывая тантрические.