Уничтожив свиту и пленив посла, Мухаметкул нацелился было на городки по Чусовой. Но разведка доложила ему, что они находятся под надежной защитой хорошо вооруженной рати и грозных пушек. И тогда кучумовский племянник перекинулся на земли минских башкир.
Не в состоянии противостоять ему, те вынуждены были обратиться за помощью к Строгановым. Но братья-промышленники, сославшись на то, что у них недостаточно сил, не спешили на подмогу попавшим в беду башкирам, а сами тем временем готовились к войне с Кучумом.
Строгановы понимали, что добиться дозволения царя взять за Уралом земли и завести на ней промыслы, хоть и важно, но недостаточно — их предстояло еще отбить у сибирского хана. А для этого братьям нужны были не столько охочие инородцы да бродяги бездомные, сколько искушенные в военном деле, падкие на добычу, отчаянные и бесстрашные казаки.
Таковые разбойничали в ту пору на Дону и Волге. Они нападали не только на ногайцев, азовцев и крымцев, но и грабили царские суда, убивали русских купцов, персидских и бухарских послов. Несколько раз против них высылались дружины. Одной из них удалось поймать большое число казаков. Все они были казнены. Остальные бежали, но расправа над собратьями их не остановила. Они возвращались и продолжали свой воровской промысел.
Особенной дерзостью прославилась шайка волжских атаманов Ермака Тимофеева, Ивана Кольца, Якова Михайлова, Никиты Пана и Матвея Мещеряка. И именно к ним обратились Строгановы с «ласковою грамотой», призывая стать воинами царя и примириться с Россией. «Имеем крепости и земли, но мало дружины, — писали они. — Идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край христианства».
Однако случилось так, что Григорий и Яков слегли в одночасье и вскоре умерли, так что продолжать начатое ими грандиозное дело пришлось их младшему брату Семену, а также сыновьям Никите Григорьевичу и Максиму Яковлевичу.
А тем временем опальные казаки обдумали приглашение Строгановых и, откликнувшись на призыв, привели с собой в Соль Камскую пятьсот с лишним человек.
Промышленники тепло приняли казацких начальников, рассадили их за уставленным всевозможными яствами столом. Семен Строганов велел первым делом налить каждому по полной чарке водки, после чего обратился к гостям с речью:
— Повелев сколотить нам дружину, государь поставил условие не брать воров, беглых людей боярских, татей да разбойников. Скажу вам прямо: я вам не судья. Коли слово дадите впредь русских и полезных России людей не грабить, вести жизнь праведную и служить нам верно, мы похлопочем, чтобы вам простились грехи ваши прежние.
— И как же ты полагаешь избавить нас от кары неминуемой? — недоверчиво спросил Ермак Тимофеев и глотнул сивухи.
— Отпишу государю челобитную о помиловании!
— Будто Грозный тебя послушает!
— Ежели государь даст добро, чтобы вы служили в моей дружине, тужить вам не о чем.
Атаман огладил ладонью густую бороду и спросил:
— Возможно ли такое?
— Не сумлевайся! — уверенно произнес Семен и добавил: — Токмо взамен я буду требовать службы верной…
Разбойники, как по команде, вскочили и загалдели:
— Премного благодарны за великодушие!
— Повелевай нами! Мы за тебя — хошь в огонь, хошь в воду!
Ермак нахмурился, стиснул зубы до скрипа и, размахнувшись, ударил кулачищем по столу.
— Да уймитесь вы! — рявкнул он на подельников, и как только те притихли, вдруг размяк, пустил слезу и, обращаясь к Семену, проговорил со всхлипом: — Господин, благодетель, заступник наш! Коль сумеешь нашего брата выгородить, навек буду твой!.. Располагай нами. Отныне ты наш повелитель, отец родной!..
Поладив с разбойниками, обещавшими исправно служить в его войске, он назначил Ермака Тимофеева воеводой и поручил ему обустройство дружины.
Подготовив свою рать, Ермак в предвкушении скорого похода явился к своим благодетелям. Оправив усы и бороду, он с торжественным видом обратился к старшему Строганову:
— Дружина готова, барин! Мужики мои рвутся в бой, аки кони.
Но Семен, вопреки ожиданиям Ермака, восторг его не разделил.
— Мы вами вельми довольны, — сдержанно произнес он. — Но спешить не надо. Покамест крепости наши будете оборонять да соляные варницы.
— Так ведь в государевой грамоте, кажись, про Сибирь чего-то прописано. Али новая грамота была?
— Нет, новой не было.
— А тады чего тянуть? Выступим в поход без всякого мешканья.
Но Строганов не уступал.
— Прежде надобно царевым указом заручиться.