Народ всполошился.
— Нельзя бросать наших братьев в беде, — решительно заявил сын Садира-муллы Сайт.
И после этого спокойной жизни в Тамьянской волости пришел конец. Мужчины принялись точить сабли и пики, ладили луки и стрелы. Женщины и дети суетились, провяливая конину, вываривая курут и выкладывая его на ылашах для просушки, готовили хаба — емкости для кумыса и набивали походные мешки всякой всячиной…
Собравшись на берегу речки у окраины аула Шакман, тамьянские джигиты забрались в седла и выстроились ровными рядами.
Сайт выступил вперед. Пока он знакомил соратников с маршрутом их следования до Казани и объяснял, как должно себя вести, Садир-мулла стоял неподвижно и молча слушал.
«Какой сын у меня — истинный сэсэн, говорит складно да толково», с гордостью отмечал он про себя, оглядывая статного юношу с загоревшим скуластым лицом и сверкающими из-под шлема черными смоляными глазами.
До чего ж к лицу молодому джигиту его батырское облачение — белый чекмень поверх чешуйчатой кольчуги, лук и колчан со стрелами за плечами, у пояса — кинжал да сабля, на ногах сапоги с серебряными шпорами. Будто на роду ему написано быть воином!
Рыжая, с белой отметиной на лбу, крепкая лошадь — под стать хозяину. Украшенные золотом да серебром уздечка, подпруги и подхвостник — кобылы простых седоков ей не чета. К передней луке седла прикреплен выпуклый круглый стальной щит-калкан.
И все бы хорошо, да вот одна мысль бередит душу, не дает Садиру-мулле покоя: Сайт — один-единственный его сын. Остальные умирали, едва достигнув двух-трех лет. Ежели с Сайтом, не приведи Аллах, что случится, как быть тогда Садиру? А не послать его во главе войска он тоже не может…
Сайт, словно услышав не высказанные отцом мысли, резко обернулся.
— Да хранит вас Алла Тагаля! — сказал он и поклонился сородичам, аксакалам, родителям и женушке-кэлэш.
Народ в один голос напутствовал джигитов:
— Возвращайтесь живыми и невредимыми!
— Да не иссякнут на чужбине предназначенные вам Аллахом в сей жизни вода и пища!
— Пусть добра будет к вам ваша судьба!
— Хызыр-Ильяс вам в путь!..
Как бы ни было тяжело отпускать, отрывать от сердца близких, провожавшие старались скрыть от них свою боль. Даже юная жена Сайта, и та изо всех сил крепилась, хотя слезы вот-вот готовы были брызнуть из ее очей.
Под унылый мотив курая кто-то затянул прощальную песню:
Всадники, трогаясь с места, потянулись один за другим. Когда они уже были далеко, люди зашевелились, переговариваясь.
Ехавший впереди Сайт оглянулся в последний раз: земляки так и стояли, даже не думая расходиться. Молодой военачальник почувствовал, как защемило сердце.
Да, нелегко вам придется — женщинам да старикам-родителям без нас, без вашей опоры — без мужей, сыновей и зятьев… До чего ж несчастливый народ мы, башкорты. Горькая у нас судьба. Сколько напастей позади, сколько бед еще впереди… Прадед мой Шагали Шакман-бей, может, ты смотришь сейчас на нас с небес. О чем ты думаешь? Ты ни о чем не жалеешь?..
Может быть, тебе известно, зачем Аллах послал нам все эти испытания? Чем прогневили мы его? Нет бога, кроме Аллаха. Аллах велик. В каждом из нас его искра, он воздействует на нас через наши помыслы-мысли, через чувства и предначертания. Каждый человек напрямую держит ответ перед Всевышним за свои поступки. И все в этом мире равны перед ним.
Опустошительные нашествия Чингисхана и Хромого Тимура, кровопролитнейшие войны с бесчисленными жертвами — все это происходило по воле его, Всевышнего. Пророков много, и все религии произросли из одного корня. Но самый любимый пэйгэмбэр среди пророков — Мухаммат-галиассалям. Поэтому священный долг каждого мусульманина — выполнять его заветы.
А ведь далеко не все башкорты жили и живут по канонам ислама. Не потому ли Аллах осерчал на нас и спрашивает так строго? Вот и теперь предстоит нам искупить очередной грех. Если бы Стенька Разин со своими разбойниками не захватил Астрахань и Харытау — Саратов, если бы лютые казаки не вырезали наших братьев на Волге, разве б решились мы на этот опасный шаг?..
Долгий путь предстоит нам. И один лишь Аллахы Тагаля ведает, чем обернется для нас этот вынужденный поход…
XII
На подъезде к Казани конные отряды всех четырех башкирских дорог остановились в низине лагерем. Пока простаивали, джигиты разных родов-волостей перезнакомились между собой и подружились, вместе проводили досуг, напевая родные песни под звуки курая или такмаки-частушки.