– Агир-ментор! – хором промолвили окружающие, не вложив ни единой эмоции в слова.
– Хвала великому. Я верил в ваше благородство. Прошу вас менторы, закройте глаза. Итак, мы начинаем голосование, – в зале повисла волнующая тишина, и только нечастная девушка, стояла, опустив голову, и плакала, тихонько всхлипывая.
– Всепоглощающее огненное чрево, – не поднялась ни одна рука.
– Тайная комната исцеления, – снова никакой реакции.
– Искупительное омовение, – и, вновь, ни один из присутствующих не пошевелился.
– Милосердно дарованное очищение, – все, как один подняли руки вверх, и глаза, спрятанные под маской предводителя, ярко блеснули.
– Очень хорошо. Единогласным решением стало помилование по отношению к обвиняемой. Благодарю вас менторы. Лулу Клема, – все внимание присутствующих вновь переключилось на меленький, испуганный комочек, стоящий посреди зала, – вы все слышали. Вас благородно, и милосердно помиловали все, кого вы поставили под удар. Первый раз такой прецедент на моей памяти, – агир-ментор нажал какую то кнопку, и в зал заседания спешно вошли еще двое в необычных костюмах, с тем отличием, что они были черного цвета. Предводитель, кивнул на связанную девушку, и один из вошедших, быстрым шагом направился к Лулу.
Неизвестный в черном, достал из под мантии нож, и начал постепенно освобождать девушку.
– Спасибо, спасибо, я у вас в долгу, – трясущимся голосом пролепетала Лулу, как только кляп был сброшен на пол.
– Ты просто заблудшее дитя. Мы не могли поступить иначе, – нежным, и мягким голосом пропел предводитель, и в тот же миг, девушку схватили за руки цепкие руки, и поволокли назад. Второй владелец черной мантии, пользуясь моментом отвлеченности Лулу на освобождение, вкатил в зал массивный стол, с выточенными на его поверхности впадинами, напоминающими силуэт человека, и все теми же, непонятными символами, что и на масках присутствующих.
– Что происходит?! Вы же сказали, что помиловали меня, сказали, что я освободите, – забилась в истерике плачущая Лулу.
– Именно дитя. Твоё тело пропитано скверной, но у тебя есть шанс спастись. Мы тебе поможем в этом. Мы очистим твое тело от нечисти, и твоя душа перенесется в новое, не испорченное тело, – агир-ментор снова кивнул. Рыдающую, и умоляющую о пощаде Лулу, подняли двое в черном, и положили на деревянную поверхность, покрытую специфическими, бурыми пятнами. Затем, они пристегнули ее руки и ноги, крепко прикрученными к столу цепями.
– Вы готовы, последователи великого, и справедливого Агиросиона к очищению этого бренного тела от скверны?
– Агир-ментор! – раздался подбадривающий возглас.
– Да свершиться правосудие и превратиться в тлен оскверненное тело. Да пребудет с тобой благодать дарованная просвещением, Лулу Клема. Отправляйся же в новый, чистый сосуд, – с этими словами агир-ментор выхватил из-под мантии тонкий, блестящий клинок, с костяной ручкой, и древними символами, и молниеносным движением перерезал Лулу горло. Затем еще четыре взмаха – и под бессвязные речи окруживших ритуальный стол менторов, с горящими глазами, кровь брызнула из перерезанных кистей и голеней. Крик так и застыл на губах Лулу Клема, и был слышен только хрип, исходивший из обильно кровоточащей шеи. Кровь стекала по выпиленным в столе желобкам, в емкости подвешенные снизу. Жизни покинула Лулу практически мгновенно. Тридцать секунд, и все стихло.
Все находящиеся в зале застыли на месте, и наблюдали, как капля за каплей остатки еще живой, красной субстанции обрушиваются с высоты стола в металлически емкости, похожие на походные котелки. Агир-ментор первым, как истинный предводитель, проследовал к своему столу, и достал из ящика серебряный кубок. Вернувшись к ритуальному столу, и опустив кубок в наполнившиеся чаши, он зачерпнул почти полный бокал. Как только он отошел от стола, все последовали его примеру, и вот, уже самые низшие по рангу, те, что были в черных мантиях, сливали, перевернув емкости, остатки уже остывшей крови себе в деревянные чарки. Когда, наконец, процедура была закончена, агир-ментор взял слово: