«Меня послал гена капустин беда адрес скворешникова восемь подвал торопитесь убивают».
Фаулер не стал тянуть время. Быстро сориентировавшись, он кликнул Подрезова, который жил с ним по соседству, на одной лестничной площадке и у которого тоже был наган, и они рванули в переулок Скворешникова, искать подвал в доме восемь.
Когда они влетели в подвал, бандиты уже прекратили избивать меня, более того, там оставалось двое (видимо, для охраны), остальные куда-то ушли. Вырубив охранников, Фаулер и Подрезов забрали меня и увезли к Фаулеру на квартиру.
— Знаю, что будешь ругаться, но зато они тебя спасли! — агрессивно заявил Моня и отвернулся заранее надувшись.
— Приехали, — одновременно с Моней проговорил Подрезов, который сидел за рулём автомобиля.
— Геннадий, просыпайтесь, — сказал Фаулер. Он, видимо, решил, что я сплю, а я просто прикрыл глаза и слушал рассказ Мони.
— Ага, — сказал я и начал вылезать из кабины вслед за ним.
На заборчик у подъезда внезапно села сорока и с ненавистью уставилась на меня. Я цапнул хрустальный кулон (слава богу, мои похитители его не сорвали и не разбили, вид он имел дешевый, да и был собственно говоря копеечным, поэтому не покусились), вытащил его из-под рубахи наружу.
Сорока гневно зыркнула на меня, на кулон, злобно застрекотала и резко упорхнула куда-то вверх. Я аж выдохнул. Всё-таки прошлое воздействие не прошло зря. Эдак я скоро от каждой пичужки или лягушонка шарахаться буду.
Я вздохнул и, поддерживаемый Фаулером, поплелся к нему на квартиру.
Там меня уложили на диван, вызвали доктора. Пока он не приехал, возбуждённый Фаулер начал рассказывать:
— Вы представляете, я сижу себе спокойно, читаю журнал, и тут…
— По-другому он не мог обратить ваше внимание, — перебил Фаулера я, — пришлось разбросать листики с календаря.
— В-в-вы знаете? — опешил Фаулер, но быстро взял себя в руки, — впрочем, что я за вопросы задаю. Конечно, знаете.
Он возбуждённо принялся ходить вокруг дивана, на котором лежал я.
— Дух, которого вы прислали, он молодец! — выпалил Фаулер и экспрессивно продолжил, — мало того, что он меня привел, но всё прямо чётко так донёс. И с доской разобрался… и адрес верно указал…
Я посмотрел на горящие счастьем глаза Фаулера и усмехнулся про себя. Я представляю, каково ему быть в этом их тайном Обществе, где всё завязано на спиритизме, и при этом не иметь даже минимальных способностей медиума. То есть быть там человеком на побегушках, человеком второго сорта, который хоть и выполняет важную работу, хоть и вроде как при руководящей верхушке, а всё равно — второй сорт. И тут внезапно оказывается, что с ним вполне могут взаимодействовать духи. Да ещё как! Дух пришел и попросил помощи для другого человека. Он побежал на помощь и спас его. Кому расскажи — не поверят.
— Вот видишь, Генка! Вот видишь! — заверещал Моня, кивая на Фаулера и прерывая мои мысли.
— Вижу. — Проворчал я недовольно.
— Простите, что? — переспросил Фаулер.
— Это я не вам, — сказал я.
— Эм-м-м… я правильно понимаю, дух в этой комнате? — глаза Фаулера загорелись. — Вы же с ним разговаривали сейчас, да?
— Был, — сказал я. — Но ушел.
— Ты врун! — возмутился Моня, и замерцал, словно неисправная лампочка на китайском приборе, — зачем говоришь неправду? Вот я сейчас опять листы раскидаю, и как ты будешь в его глазах выглядеть? Как?! Хочешь проверить?! Хочешь?!
— Это одноразовый дух, если можно так выразиться, — соврал я, не обращая внимания на возмущение одноглазого, — он выполнил свою функцию и ушел.
— Вот как? — заинтересовался Фаулер, — вы даже и так можете?
— Это же все медиумы могут… — хотел по обыкновению пожать плечами я, но забыл о побоях и зашипел от боли в потревоженном плече.
От дальнейших расспросов меня спас доктор, который, наконец, пришел, Фаулер вышел встречать его, а я прошипел Моне:
— Чтобы ни звука! Если не хочешь расстаться со мной.
— Но Генка… — начал Моня, но я оборвал его:
— Потом!
И хорошо, что вовремя — в этот момент в комнату вошел доктор — благообразный пожилой мужчина, высокий, подтянутый, с бородкой, как у Дзержинского. Он был в белом халате, который был не просто белым, а кипенно-белым и накрахмален так, что об складки можно было порезаться.
Не обнаружив у меня переломов, доктор сделал укол, выписал какие-то мази и припарки и отбыл.