И я понял, что просто не вынесу такую массу людей, когда они всё вдруг на меня попёрли.
— А-а-а-а-а-а-а-а!!! — внезапно с жутким визгом на Епифана выпрыгнула Настасья и воткнула ему нож в глаз.
Проповедник сектантов тоненько закричал, зашатался и со страшными хрипами стал оседать, пытаясь вырвать нож.
Человеческая масса сразу как-то замедлилась. Словно отупела.
Воспользовавшись этим, я легонько кольнул державшего меня крестьянина со словами «Изыди!» (так советовал мне Софроний). Тот как-то странно охнул или вздохнул и осел на пол. Я хотел проверить, жив ли он, но меня уже схватили другие руки. И того я кольнул, и следующего. Я методично, словно уборщица-перфекционистка в общественной бане, проходил мимо каждого сектанта, каждого колол и каждому говорил: «Изыди». Буквально через минут десять, все уже дружно лежали на полу, корчась в судорогах.
Агитбригадовцев я оставил напоследок. Да и то, только потому, что не совсем был уверен, как оно подействует на людей. А вдруг после моих «уколов» они все сойдут с ума? Или вообще умрут.
— Что с ними? — свистящим шепотом спросила Настасья, потирая ушибленную руку.
— Пока не знаю, — ответил я и похвалил, — а ловко ты его. И не испугалась!
— Испугалась, — всхлипнула Настасья и губы её задрожали.
Всё ясно — откат после сделанного.
Чтобы отвлечь её от истерики я велел:
— Проверь их — живы или нет?
Настасья затравленно взглянула на меня, подавив всхлип, и послушно нагнулась над каким-то дядькой, тормоша его за плечо. А я подошел к Епифану. Тот лежал на боку, под ним натекла лужа крови. Ножа в глазу уже не было (как и самого глаза). Но он был ещё жив.
— Как ты поработил их? — спросил я, чуть наклонившись к умирающему, — признайся, очисть душу, и я обещаю тебе легкую смерть и нормальное посмортие.
— Ш-ш-ш… — с натугой попытался сказать Епифан, на его губах появились пузырьки крови.
— Что? — я нагнулся ближе к нему.
— С-сдохни! — Епифан вдруг резко выбросил руку с зажатым ножом вверх, лишь каким-то чудом не попав мне в горло.
Я с ужасом отшатнулся.
— Ты сам виноват! — я с силой всадил шило ему во второй глаз со словами, — Vade retro, Satana!
Епифана выгнуло дугой и затрясло в страшных конвульсиях.
Минут пять он содрогался, затем утих. Нож выпал из ослабевших рук.
Помня о его коварстве, я нагибаться к нему больше не стал, ткнул ногой. Он не шевелился. Тогда я вытащил своё шило из его глаза и аккуратно вытер о парадную мантию. Затем я развернулся к агитбригадовцам.
— Генка, смотри! — передо мной появился Енох и показал костлявой рукой мне за спину. Я обернулся: от Епифана отделилась зелёный плотный призрак и уставился на меня нехорошим взглядом, сверкая провалами глазниц.
Я быстро-быстро вытащил из торбы куклу и прочитал слова, которыми когда-то случайно загнал Еноха и Моню в куклу соседки.
Сейчас же у меня вышло не сразу. Пришлось трижды всё прочитать, пока Епифана втянуло внутрь. Теперь главное не перепутать куклы.
— Генка, смотри! — голос Настасьи звучал удивлённо.
Я обернулся. В доме происходило невообразимое: люди вставали и оглядывались друг на друга, не понимая, что тут происходит и как они здесь очутились.
Только агитбригадовцы стояли и пялились куда-то вдаль. Я подошел к каждому, кольнул и сказал: «Изыди». Каюсь, Зубатова я кольнул поглубже. Не удержался. Такая вот мелочная месть.
Когда народ пришел в себя и загудел, я вышел на тот помост, с которого любил проповедовать Епифан, и громко сказал:
— Товарищи! Минуточку внимания!
Гул стих. Все начали смотреть на меня.
— Вы сейчас удивляетесь и не понимаете, что происходит. Да?
— Да!
— Что тут было?
— Почему я здесь?! — со всех сторон послышались голоса.
— Прошу тишины! — повысил голос я и шум стих.
Мужики подались поближе и сейчас стояли, вытягивая головы, чтобы лучше слышать.
— Здесь произошло преступление. Епифан, вот он лежит, — я пнул труп сектанта, — используя мощный гипноз, по сути поработил всю вашу деревню! Вы долгое время делали всё, что он хотел, и даже не понимали, что вы делаете!
— Да ладно!
— Что за чушь?!
Народ возмущённо зароптал. Мне не верили.
— Вы хотите сказать, что сами, находясь в здравом уме и памяти, порезали всю скотину в селе?
— Да ты что?!
— Врешь!
— Так пойдите и посмотрите! — воскликнул я.
Все, ворча и ругаясь, начали расходиться. Мне так и не поверили.
— Стойте! Минуточку! — крикнул я, — дома посмотрите на своих жен и детей. Если они до сих пор остались под гипнозом — приходите к школе, сообщайте и мы пройдём по домам и поможем вам.