— Фата-моргана, — влез в разговор Енох и нравоучительно добавил, — «… когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находит…[10]».
Серафим Кузьмич взглянул на него неодобрительно, но от комментария воздержался, проигнорировал.
— Меня другое удивляет, — между тем продолжил призрачный старик, — как ты нас видишь? Ты же живой человек. Ещё и с безбожниками этими водишься.
— А много тут вас? — вопросом на вопрос ответил я.
Старик опять промолчал. Немного пошамкал губами и глухо сказал:
— Я здесь остался, потому что Ванюшка, мой внук, отец этого шалопая Гераськи, был еще большим шалопаем. Пришлось задержаться, приглядывать, чтобы всё чин по чину было. Хозяйство большое же, нужен правильный подход. Потом уже и Герасим подрос, заматерел, начал научную методу применять. Интересно же, что получится.
Он помолчал, глядя куда-то перед собой, потом опять продолжил говорить:
— Взял вон Лазаря, так тот ему много чего помог, хоть и через жопу всё. Разве ж можно чтобы картошку после тыквы сажали? Всегда, если земля солёной стала, то озимую рожь надо сеять, а весной её прямо в землю запахать. Или белую горчицу. Тоже хорошо. Но это так, старческое брюзжание.
Он вздохнул и пристально взглянул на меня:
— Послушай, человек, у меня к тебе будет просьбица малая. Подсобишь?
— Что за просьба? — спросил я, — если в моих силах помочь — помогу. И, кстати, меня Геннадием зовут.
— Ой, ли? — насмешливо прищурился старик, — точно Геннадием? Чую, чуждое тебе это имя.
Я пожал плечами. Так-то да, я Олег. Но кто его знает, можно ли об этом говорить призракам? Тот вредный дедок мне никаких инструкций на этот счет не давал. Так что я решил промолчать.
— Передай моему правнуку, Гераське, чтобы запретил этому дурню Лазарю сыпать яд.
— Какой яд? — насторожился я.
— Да взял он моду под капусту яд сыпать. Тля вся эта сразу дохнет, красота, но ведь яд же!
— Х-хорошо, — удивился я, — попробую сказать. Только вряд ли он меня послушается.
— Но это не главная просьба, а так — предупреждение, — вздохнул Серафим Кузьмич и потупился, — скажи Гераське, что под старой клуней засыпанный погреб есть. Надо его раскопать. И слева, если от ворот смотреть, нужно копать в рост человека. Там бочонок будет. Ещё мой дед с батей туда на черный день деньги собирали. Потом уж и я маленько добавил. Но воспользоваться не довелось. А ему ой-как надо. Так что скажи, ладно?
У меня аж челюсть отпала. Вот это возможности! Всё-таки подарок вредного дедка может иметь практическую пользу.
Увидев моё вытянутое лицо, старик мрачно сказал:
— Даже не думай, не позволю!
— Что не думать?
— Я вашу человеческую породу хорошо знаю. Сам таким был когда-то. Эти деньги счастье принесут только моему кровному родичу. Для остальных оно проклято.
— Да не нужны мне ваши деньги, — поморщился я, — деньги деньгами, но всё-таки какие-то принципы у меня есть.
— Вижу, что есть, — кивнул Серафим Кузьмич, — это я так, для порядка. Предупреждение должен был сделать.
— Сказать-то я скажу, — задумался я, — вот только он мне не поверит.
— Почему это?! — вскинулся старик.
— Ну вот как вы это представляете, прихожу я к нему и с порога такой — «здрасьти, у вас под старой клуней клад зарыт. Мне ваш прадед вчера ночью сказал».
— Ну придумай что-нибудь. Ты же в школе вон учился. Грамотный, значит.
— Придумаю, — вздохнул я.
— Хорошо, — кивнул старик, — а теперь иди. Я долго не могу быть вне дома. Силы таять начинают.
— До свидания, — попрощался я.
Призрак кивнул и через миг мы с Енохом остались наедине под домом Сомова.
— Не связывался бы ты с ним, — проворчал Енох, — вот толку тебе с того, что мы сюда пришли? Только заданий тебе надавал. И вот как ты с ними выкручиваться теперь будешь?
— Что-нибудь придумаю, — отмахнулся я.
— Мне это всё не нравится, — судя по тону надулся Енох. — Это ни к чему.
— Слушай, Енох, а как узнать, тут другие призраки есть?
— Зачем они тебе? Новых заданий набрать хочешь? Нечем больше заняться?
Я не ответил. Я сам не знал, что сказать. Но мне нужно было что-то понять. Вот только что я даже сам себе сформулировать не мог.
Утро не задалось. Мало того, что моросил мерзкий холодный дождик, так ещё и Гудков разбудил меня спозаранку и велел ехать с ним к кузнецу — нужно было ось от одного из фургонов править.