Страх поднимался от кончиков пальцев рук и ног, шел выше, выше, аж до колен и локтей, при этом немели руки и ноги, затем ещё выше, до плеч и паха; страх давил на грудь, стискивал ледяными пальцами сердце, немым криком застревал в горле.
Усилием воли я сглотнул ком в горле и выдавил:
— Яблочко от яблоньки недалеко падает.
— Какое яблочко? — переспросил призрак и страх моментально исчез.
— Поговорка есть такая, — объяснил я, пытаясь отдышаться и прийти в себя, — народная.
— Наро-о-одная, — коверкая слова, передразнил меня призрак, — кому интересен этот народ?! Люмпены! Маргиналы! Человеческая труха! Сделали революцию и тут же просрали всё, что можно!
Я молча созерцал эту вспышку ярости.
— Ты хоть знаешь, какая идея всего этого у них? Главная мечта?
— Нет, — покачал головой я.
— Коммунистический рай! Да-да-да! Опьяневшая голытьба вообразила, что на земле можно создать рай, где будут жить люди, свободные от любого труда, от любых забот, хлопот и проблем. Ты это представляешь, сынок? Представляешь такое общество, которое всё им дает, но ничего не требует взамен? Каково, а?
Я молчал.
— Женщины у них будут общие, на всех, дети — общие, на всех. Ничего своего, ничего личного! Даже исподнее! Ты это представляешь?
Я не знал, что ответить.
— Тебе нужно в столицу, — вдруг резко успокоившись, сказал призрак. — Найди там магазин «МамбуринЪ и сыновья». Ключ у Мамбурина.
— И что я ему скажу? С какой стати этому Мамбурину отдавать незнакомому человеку ключ?
— А это меня должно волновать? — пошел рябью призрак, — привезешь ключ сюда, я дальше скажу, что делать.
— Но…
— Ты же миллионы мои ищешь? — ехидно захихикал призрак. — Вот и делай, как я говорю. А теперь уходи отсюда, и быстро. Через пару минут вернется Заляпин. А у него рука тяжелая. Проверять не советую.
Я не стал дожидаться нового хозяина и выскочил из комнаты, правда дверь за собой запереть успел.
Я шел по дороге на Батюшкино (то есть Красный Коммунар, конечно же, но мы привыкли говорить так). Пять вёрст хоть и не далеко вроде, а ветер пронизывающий, поэтому почти бежал всю дорогу, чтобы согреться.
И только добежав до окованных металлом ворот школы, подумал: почему призрак не увидел, что я не его сын?
В школе первым делом я отчитался дежурному о прибытии, и меня сразу же вызвали к заведующему.
Я вошел в пропахший едким потом и чесноком кабинет и вытянулся напротив стола, как было принято среди воспитанников. Заведующий сидел и что-то писал, периодически обмакивая перо в синюю керамическую чернильницу-непроливайку.
А я стоял ждал.
А он писал.
Примерно через минут пять он поставил точку, полюбовался на текст, положил сверху промокашку и только затем поднял на меня глаза и изволил сказать:
— Ну как успехи, Капустин? Ты домой сходил?
— Сходил, — звонко и чётко отрапортовал я.
Заведующий поморщился.
— Не надо кричать.
— Есть не кричать! — выкрикнул я.
— И что?
— Что что? — сделал вид, что затупил я (ну нравилось мне его выводить из себя).
— Ты бумаги отца нашел? — сдерживая раздражение, спросил заведующий.
— Нашел, точнее — не нашел, — сказал я.
— Так нашел или не нашел? — наконец вскипел заведующий, вены на его лбу вздулись, а лицо налилось нездоровой краснотой.
— Нашел записку, там было только написано, что ключ в столице.
— Покажи, — жадно потребовал заведующий.
— Я же и говорю, нету её у меня, — сказал я, — записка была почти сожжена, я её в горшке нашел, прочитал и она рассыпалась.
— Прям так и было написано?
— Ага! — с придурковатым видом закивал я.
— Ладно, иди пока, — потерял интерес ко мне заведующий, с задумчивым видом уставившись в окно.
Я тихо вышел, чтобы не потревожить высокие думы руководства о грядущем.
Я брел по коридору к себе в спальню и думал, как его спланировать дальнейшие действия. Однозначно на первое место я ставил поиск священника, владеющего латынью. Мне нужно было понять, что там в книге. Хотя и в столицу надо. Кто его знает, живет там этот Мамбурин или нет?
О том, как я буду выпрашивать у этого Мамбурина ключ, что говорить, и зачем вообще мне этот ключ, почему я должен верить непонятному привидению — об этом я старался сейчас не думать.
Проблемы нужно решать по мере их поступления. Вот в Ольховку я вполне могу попасть в скором времени вместе с агитбригадой. Это вообще-то реально. А вот в столицу — это уже из разряда более фантастических вещей. Нет, поехать туда вполне возможно, но, во-первых, меня со школы не отпустят, а во-вторых, нужна внятная гипотеза причины, почему Мамбурин должен отдать ключ какому-то незнакомому человеку, то есть мне.