Цифровые приходили и уходили, делали какие-то свои дела, пополняли запасы, решали вопросы. Люкс иногда улавливала обрывки их разговоров, но ни разу не слышала, чтобы они обсуждали между собой свои планы, хотя действовали они при этом как единый организм. Ей казалось, что Цифровые связаны друг с другом невидимыми нитями, но она подозревала, что ответ крылся скорее в том, что они общались внутри сети, с завидной регулярностью устраивая групповые сеансы, во время которых монитор неизменно затягивали помехи.
Эзреаль почти все время был рядом, но по большей части работал в сети. То, что Люкс занимала систему, нисколько ему не мешало. Когда он отключался, то проводил все время с ней, показывал, как правильно обращаться с системой, учил, отвечал на многочисленные вопросы. Он рассказал ей, почему связался с Цифровыми — сдружился с ними на почве ненависти к корпорациям, и когда настало время действовать, помощников лучше было не найти. Люкс сильно удивилась, узнав, что из всех одиннадцати сильнее всего увидеть падение «розовых» хочет Джинкс, которая всегда казалась больше занятой поисками развлечений, чем делами банды. Какие-то личные счеты, пояснил Эзреаль. Подробностей он не знал. Экко и остальные просто ненавидели корпорации всей душой и были готовы пойти на все для их скорейшего краха.
Люкс благоразумно не спрашивала, откуда они берут деньги: Джинкс и Экко выглядели достаточно отчаянными для того, чтобы промышлять бандитизмом, а она предпочла бы не знать этого о людях, которых уже привыкла считать друзьями. Возможно, эта обязанность лежала на Второй и Пятом, которых часто упоминали члены банды — те, похоже, были высококлассными хакерами, которым ничего не стоило «изменить русло» некоторых денежных потоков — против этого Люкс нисколько не возражала. Правда, ни с кем из них ей познакомиться не довелось — как сказала Джинкс, они скрывались где-то на той стороне залива и не собирались перебираться на запад.
Восточный берег не давал Люкс покоя. Стоило Эзреалю отключиться от сети, она одолевала его просьбами показать ей Z-сектор. Ехать туда с кем-то из Цифровых, а тем более одной она не хотела. Эзреаль пытался отговориться кучей работы и тем, что там по сути нечего смотреть — мол, все это она уже видела в P-секторе, но Люкс проявила фамильное упрямство. Эзреалю пришлось капитулировать.
После долгого времени, проведенного в четырех стенах, было очень странно снова оказаться на улице, под открытым небом. Когда они выбрались из заброшенных кварталов, подсвеченные неоном сумерки уступили место глубокой ночи. Несмотря на поздний час, в центре P-сектора было полно людей: все куда-то спешили, не обращая ни малейшего внимания на десятки интерактивных вывесок и экранов, без конца транслирующих рекламные ролики. Когда они пересекали какую-то площадь, Люкс заметила на одном из экранов сегодняшнее число и с ужасом поняла: уже послезавтра вечером ей нужно быть на границе — Квинн будет ждать ее, чтобы провести обратно. Эзреаль обернулся через плечо и заметил, что она не может отвести взгляд от экрана.
— Что-то не так? — спросил он, повышая голос, чтобы перекрыть гул толпы и музыку бесконечной рекламы.
— Нет. То есть да, — Люкс невесело засмеялась. — Со всей этой подготовкой я совсем забыла, что мне пора возвращаться.
— Не хочешь?
Не хочу, собиралась сказать она. Хочу остаться здесь, в Агломерации. Хочу остаться с тобой.
Но Эзреаль уже отвернулся, и ей пришлось поспешить, чтобы не отстать в толпе.
Скоростной монорельс проходил под самым брюхом Стринга. Люкс досталось место у окна, но она почти ничего не успела разглядеть. Вот поезд начинает движение, появляются справа сияющие столбы небоскребов, пестрые ленты эстакад, длинные полосы фонарных огней, и вот уже вода залива спекается в черное стекло, огни западной столицы исчезают, растворяются в темном пространстве Сумеречного сектора, а под ногами, в считанных метрах от дна вагона проносятся ровные квадраты крыш — они проезжают над искусственным островом, единственной точкой опоры исполинского моста, а потом — снова вода и длинные языки света, по большей части синего и зеленого, цветов Z-сектора.
На этом берегу было, пожалуй, еще больше экранов и вывесок на всех языках Рунтерры; особенно много было ионийских иероглифов. Толпа, еще более пестрая, чем в P-секторе, запрудила улицы, и лишь каким-то волшебным образом не мешала транспортным потокам. Эзреаль и Люкс купили еды с лотка у какой-то узкоглазой торговки, и, жуя на ходу, двинулись в сторону центра. Слишком острая еда обжигала рот, Люкс смотрела по сторонам во все глаза, вбирая в себя непривычные, строгие и хищные очертания рвущихся в небо зданий, рваный ритм движения, холодный, слегка режущий взгляд свет.
Эзреаль двигался уверенно, прокладывая путь по многолюдным улицам, будто он был не хакером, большую часть жизни проводящим в сети, а созданием улиц, наподобие Джинкс или Экко, — должно быть, шел этим путем не первый раз. Возле одного из небоскребов он свернул, Люкс последовал за ним к наружному лифту. Белоснежная карточка чиркнула по приемнику, двери открылись. Стеклянная кабина двинулась вверх и Люкс показалось, что земля уходит у нее из-под ног, но уже через секунду страх сменился восторгом: уносился вниз город, пролетали мимо подсвеченные окна небоскребов, за которыми чернели фигурки суетящихся людей, открывались крыши с расчерченными квадратами посадочных площадок, обнесенные по краю сигнальными огнями. Люкс смеялась, Эзреаль смеялся вместе с ней.
Двери открылись, выпустив их на обзорную площадку. Сильный ветер трепал одежду, волосы лезли в лицо, но Люкс едва замечала неудобство. Да что там, она едва замечала что здесь кроме них были другие люди. Под ее ногами раскинулся город, будто нарисованный светящимися красками на черном холсте. От вида на залив захватывало дух: яркая полоса Стринга над пространством черной воды, два широких пульсирующих потока автомобильных фар на всю длину моста, новый порт — сплошь яркие огни и прожектора, игрушечные на фоне громадных контейнеровозов пассажирские корабли, и по другую сторону — встающие из света башни P-сектора.
Люкс вцепилась в перила ограждения, будто боялась, что ее может поглотить это море огней.
— И ты говорил, здесь не на что смотреть?
— Привык, наверное, — Эзреаль облокотился на парапет рядом с ней. — Ну как, похоже на те фото?
Люкс замотала головой. Плоские картинки и близко не могли передать весь масштаб и всю красоту открывшегося зрелища.
— Если когда-нибудь и у нас будет вот так…
— Будет, даже не сомневайся.
— Я боюсь, Эзреаль, — не отрывая взгляда от западного берега, призналась Люкс. — Я боюсь, что у нас не получится.
— Не бойся. Режим Лайтшильдов держится на лжи, стоит только начать говорить правду — и он развалится.
— Не знаю. Все и так знают, что они нам лгут… думаешь, мы… думаешь, я правда смогу все изменить?
— Не бойся, — повторил Эзреаль. — Все у тебя получится. Все будет хорошо.
— Наверное, — неожиданно для самой себя Люкс взяла его за руку. — А ты будешь рядом?
— Конечно. В каком-то смысле — я буду поддерживать тебя через сеть, по крайней мере, до тех пор пока не падет Золотой Щит и мы не сможем приехать.
— Я не это имею ввиду, — Люкс хотела взглянуть ему в глаза, но почему-то не могла оторвать взгляда от потертого тысячами ног покрытия крыши. Она вздрогнула, когда Эзреаль положил ладони ей на плечи. — Ты будешь со мной?
— Лайт, послушай, — начал было он, и осекся. — Ты мой др… ты мне действительно нравишься, но я… Я просто не могу. Ты — чистая. Мы — существа разных видов, понимаешь? Вот, блин! — Эзреаль запустил пятерню в волосы. — У меня и в мыслях не было!
— То есть, все дело в этом? — Люкс вздернула подбородок, чувствуя, как пылает ее лицо. И даже сильный ветер с залива не мог остудить разгоряченную кожу. Она попыталась поймать взгляд Эзреаля, но тот отводил глаза. — Я могу поставить себе разъем.
— Не стоит.