— Думаю, что пустой номер, — вздохнул он. — Во-первых, для такого требуется особое духовное состояние — не вполне святость, конечно, но что-то вроде санглатского фанатизма. А во-вторых, верные клораситы попросту откажутся воевать против «своих».
— Даже так… — присвистнул я. — А если речь идёт о религиозной магии, но другой? Некромантии?
— Я знал, что вы заговорите об этом, Геневис, — рассмеялся Сенастьяр. — До меня ещё раньше доходили слухи о вашей любви к этому… необычному инструменту. Знаете, некромантию обычно не практикуют широко — даже мы как-то избежали опытов с этим видом.
— Что ж, всё бывает в первый раз, — рассудил я. — Как вы считаете — может это стать оружием против Санглата?
— Сложно сказать, — пожал плечами Сенастьяр. — Светлый Шард ослабляет обычную магию, а эта…
— В том и дело! — настаивал я. — Богиня Смерти и Клорас — не враги друг другу, что бы не думали санглатцы или другие фанатики! Они не враждуют!
— Но враждуем мы с Санглатом, — резонно возразил Сенастьяр. — А если Клорас ему потворствует — он защитит их от любого противодействия.
— Звучит так, как будто сопротивляться бесполезно, — фыркнул я. — Всесильное божество всё равно поддержит своих любимчиков.
— Я такого не говорил, — покачал головой Сенастьяр. — И я, и вы используем все доступные средства. Есть возможность задействовать некромантию, удивить фанатиков? Задействуйте.
Мы сменили разговор; Сенастьяр называл мне конкретные роды войск на вооружении у Санглата, конкретные светлые заклинания — и мы вместе думали, что им противопоставить. На этих моментах в разговор вступали и другие собеседники, в прочее время предпочитавшие молчать.
— Ваши магические существа… — постепенно начал приближаться к цели ильфатский король. — Я расспросил вашего посланника о них. Меня… впечатлили ваши деяния.
— В целом, — я покосился на Колтри, — думаю, ничего такого, чего вы бы не могли воспроизвести.
— Скорее всего, — согласился Сенастьяр, — но тут играет роль не магическое мастерство, а смелость решиться на такое. И этот изящный ход с освобождением из рабства… Если это можно назвать… освобождением.
— Это скорее наша общая с ними заинтересованность друг в друге, — я приподнял бровь.
— У меня… — Сенастьяр сделал глубокий вдох, и Тилль незаметно пнул меня по лодыжке — мол, сейчас начнётся главное. — У меня есть пара идей по поводу этих существ. Но у меня нет своих добровольцев, а заставлять кого-то силой не хочется.
— И вы хотите, чтобы я передал вам несколько? — я понял, куда всё идёт.
— По десять штук от каждого вида было бы достаточно, — кивнул Сенастьяр. — У меня и моих магов есть мысли, как сделать их менее уязвимыми для санглатского оккультизма. Но должен предупредить — магические опыты есть штука опасная, Геневис.
— Иными словами, — заключил я, — вы предлагаете отправить меня несколько десятков моих людей вам в качестве расходного материала.
— Не людей, дорогой Геневис, — улыбнулся Сентастьяр приятной улыбкой прожжённого интригана. — Будь они людьми — были бы для меня бесполезны.
Я помолчал. Отправлять своих на смерть вот просто так — не хотелось. Эти люди мне доверились, считали своим лидером. Вести их в бой — одно. Отправлять на заклание в лаборатории — другое.
Самой большой загвоздкой тут было то, что едва ли эта жертва являлась такой необходимой. Разумеется, Сенастьяр мог только приказать — и получить хоть тысячу существ любого вида. Зачем нужны именно добровольцы, если речь идёт не о службе, а об опытах над ними?
Просто… очевидно, он решил, что так удобнее и выгоднее. Зачем тратить свои ресурсы — своих подданных — когда можно попросить у соседа? Если я откажу — он возьмёт из своих. Но фокус в том, что отказать мне уже было неудобно — после его дара, артефакта, что висел на зеркале.
— Думаете? — заметил он моё замешательство.
— С одной стороны, уважаемый Сенастьяр, я понимаю, почему ваша просьба обоснована, — осторожно начал я. — С другой — мне не хочется посылать своих людей на смерть… вот просто так.
— Война — это всегда смерть, — пожал плечами Сенастьяр. — Различие только одно: принесла эта смерть пользу нам, королям, и вверенным нам королевствам — или же была напрасной.
Я тяжело вздохнул. Крыть было нечем.
То есть — да, я могу сейчас отказать, и, наверное, Сенастьяр ничего не потеряет, проводя эксперименты на своих. А вот я — потеряю. Возможность составить наиболее выгодный союз.
С другой стороны, вот так слепо выполнять первое же его требование… Я поглядел на Тилля, затем перевёл взгляд на Колтри, и, наконец, снова вернулся к Сенсатьяру.
— Пожалуй, я могу выполнить вашу просьбу. Но в ответ, наверное, разумно было бы попросить о некоторых ответных услугах — например, магических заклинаниях и артефактах, которые используются только у вас в стране, и которые могли бы стать полезными.
— Само собой, само собой, — сладко улыбнулся мой «коллега». — Другого я от вас и не ждал, уважаемый Геневис. Мы всегда рады поделиться полезными знаниями с союзником, а врагу они будут бесполезны.
— Это ещё почему? — заинтересовался я.
— Во все наши боевые заклинания встроена магия, запрещающая использовать их против нас. Они просто обернутся против своего владельца.
Ничего-ничего, подумал я. Если мы вдруг поссоримся — ты сможешь многое узнать о нестандартном применении совершенно, казалось бы, мирных заклинаний. Импровизация и выдумка, использование знаний и опыта двух миров — вот то, что давало мне надежду победить в войне с Санглатом (или какой-либо другой войне).
Глава 31 — Догмы некроманта
Мы закончили беседу с Сенастьяром взаимными заверениями в вечной дружбе и всем подобным. Он попросил прислать к нему прежнего гонца, чтобы передать через него некоторые артефакты и инструкции по незаметной для соседей — это было ключевым — передаче ему «подопытных». Я подозревал, что это будет что-то вроде нашего же двустороннего портала.
— Офицерам монстров ничего не говорим, — определил я, когда «картинка» в зеркале погасла. — Для них мы сообщаем — по 10 человек из каждого отряда идут на задание.
— Можно сделать иначе, — предложил Тилль. — Создать новых. Специально для «посылки» в Ильфат.
— Идеально! — щёлкнул я пальцами. — И подбираем не самых перспективных — такие там и тут пригодятся.
Затем я поглядел на амулет, при помощи которого мы связывались с Сенастьяром.
— Колтри, его бы всё-таки проверить надо, — приказал я. — Союз союзом, но мало ли каких дополнительных заклинаний туда понапихали.
— Сделаю, — кивнул маг. — Нужно будет съездить к Глиди.
— Съезди, — «благословил» я. — Даже лучше, если эта проверка будет вестись в моём замке.
Самому же мне в голову запали слова ильфатского короля относительно некромантии. Это не чародейство — и оккультизм Светлого Шарда, говоря научным языком, не «сбивает» её «настроек», а если сбивает — то не так же, как в случае с чародейством и артефактами.
Съездить, побеседовать с Верховным Личем?.. Пожалуй, стоило, и я велел запрягать карету.
Храм Смерти встретил меня своими величественными чёрно-белыми сводами — и неожиданно большим количеством народу внутри. Люди поспешно расступались, пропуская своего повелителя. Я же… радовался своему «пиару», оказавшемуся успешным.
Дежурно кивнул статуе Богини Смерти, я дождался конца проповеди, которую как раз вёл Лич — и спустился вместе с ним в подвалы храма.
— Вы опять пришли говорить о государственных делах, Ваше Величество, — показал свою прозорливость скелет.
— И даже о военных, магистр, — кивнул я. — Впрочем, вы же военный человек, пусть и в прошлом, и вы меня хорошо поймёте.
— Я уже очень давно не человек, Ваше Величество, — мне показалось, что в неживых интонациях Лича я улавливаю смешок.
— Я же и сказал — в прошлом, — я пожал плечами. — Полагаю, для вас не будут сюрпризом наши натянутые отношения с Санглатом?