Однако неприятие идеи подражания Христу отнюдь не означает, что Восточная Церковь не знает того созревания и возрастания во Христе, о котором говорит св. ап. Павел (ср. Еф. 4, 13-15); того болезненного рождения в муках, пока «не изобразится» в нас Христос (ср. Гал. 4, 19). Восточная Церковь очень хорошо знает, какие изменения происходят с человеком живущим во Христе и в своей практике всячески способствует этому изменению. Однако все это осуществляется по-другому. Для Восточной Церкви Христос не пример для подражания, но первообраз человека. Различие в том, что пример или образец носят нравственный характер, а первообраз – онтологический. Пример побуждает нас подниматься выше, идти за ним, подражать. Первообраз же сам нисходит в нас и раскрывается там, пронизывая все наше бытие. Пример живет рядом с нами. Первообраз живет в нас, в глубинном основании нашего бытия. Примером для нас служит пресвятая Божия Матерь Мария: это Восточная Церковь явно подчеркивает. Но Христос для нас больше, нежели пример: Он наш первообраз. Марии мы можем подражать, однако во Христе мы должны жить, ибо Христос присутствует не рядом с нами, но в нас как носитель нашего бытия: мы созданы Им и для Него (Кол. 1, 15-17; 3, 10); мы Им держимся не только морально, но и онтологически. Поэтому это созревание и возрастание во Христе, если мы назавем его 'подражанием' и начнем осуществлять, следуя примеру добродетелей Христа, приобретет слишком морализированный и черезчур психологизированный характер.
Таким образом Восточная Церковь путь человека к христианскому совершенству определяет не как подражание Христу, но как жизнь во Христе. Именно так назвал этот путь и Н. Кавасила из Фессалоник (род. 1320) в своей книге «Семь слов о жизни во Христе» («Peri tes en Christo dzoes»), которая появилась на столетие раньше, нежели книга Фомы Кемпийского «О подражании Христу. Названия этих двух книг отражают и два способа осуществления христианином своего предназначения на земле – быть новой тварью, искупленной кровью Христа и включенной водами Крещения в Его Царство. Способ совершенствования западного христианина есть подражание Христу. Способ возрастания восточного христианина естьжизнь во Христе. Названия этих двух книг словно символизируют восточную и западную аскезу. Книга Н. Кавасилы «Семь слов о жизни во Христе» для Восточной Церкви также значима, как и книга «О подражании Христу» Фомы Кемпийского для Западной, хотя книга Кавасилы и уступает в популярности книге Фомы Кемпийского.[155]
Оснавная идея сочинения Н. Кавасилы содержится в том, что не мы ищем Бога, но Бог ищет нас. Отношение западного человека к Богу часто называют смятенным, неспокойным. Это отношение нашло четкое отражение в известном изречении бл. Августина:«Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе – fecisti nos ad te, et inquietum est cor nostrum, donec requiescat in te».[156] В начале своей «Исповеди» бл. Августин поднимает весьма характерный для западной христианской души вопрос, именно – «надо ли сначала познать Тебя, или воззвать к Тебе – scire te prius sit, an invocare».[157] Однако бл. Августин тут же осознает, что все это второстепенно, ибо кто может воззвать к Богу, не зная Его, и кто может познать Его, если не ищет Его? Искание Бога – вот что главное, ибо «ищущие найдут Его, и нашедшие восхвалят Его – quaerentes enim, invenient eum, et invenientes laudabunt eum».[158] И бл. Августин и решается: «Я буду искать Тебя, Господи – Quaeram te, Domine».[159] Искание Бога это чисто западный путь человека к Богу. Поэтому бл. Августина не без основания считают зачинателем этого пути. Характерно то, что на Западе даже потеря Бога, которая нашла отражение в атеизме, проявляется в исканиях Бога. Ницшевские вопли – «Я ищу Бога! Я ищу Бога!», которые предваряют извещение базарной толпе о смерти Бога, вполне вписываются в общее настроение западного человека. Ведь западный человек сам убил Бога: даже провозгласитель Его смерти, по Nietzsche, является убийцей Бога; все виновны в том, что Бог умер в душе современного человека. Но все же этот богоубийца берет в руки фонарь и идет на поиски им же убитого Бога. Даже сегодняшний коммунистический атеизм часто определяют как ненахождение Бога, что означает бесплодные Его поиски. Во всей духовной истории Запада – от бл. Августина до Nietzsche – искание Бога есть способ общения человека с Богом.[160]
155
О том, что книга Фомы Кемпийского была популярна и в Русской Православной Церкви, свидетельствуетН. Лесковв своем романе «Соборяне» (1872), описывая сцену, в которой епископ советует протоирею Туберозову не жаловаться на свою тяжкую жизнь, а читать книгу «О подражании Христу» (Н. С. Лесков– Собрание сочинений. – Москва – 1957 – Т. 4 – С. 31.) – (Примечание автора – А. М.).
160
О смятенном состоянии человека, мечущегося в поисках Бога, прекрасно пишет священникПранас Гайдамавичюсв своей книге «Великое смятение» (на лит. яз.), Putnam, 1961; ср.G. Marcel, Der Mensch als Problem? Frankfurt / M, 1956. – (примечаниеавтора– А. М.).