Агнес кивнула. Ее крохотная ручка полностью исчезла в огромной теплой ладони Юсси.
– Если я правильно понял, ты идешь в шестой класс? – спросил он.
Агнес кивнула.
– Значит, вы ровесники с Булкой.
– С Булкой? – переспросила Агнес.
– Ну да, с Булкой. Булка – это мой сын. Видимо, вы окажетесь в одном классе, здесь ведь только одна школа. Так, а где же он?..
Юсси обернулся, и только тогда Агнес заметила у него за спиной худенького темноглазого мальчика. Он посмотрел на Агнес и кивнул в знак приветствия.
– Вот ты где! – вскричал Юсси. – Чего это ты прячешься у меня за спиной? Ну ладно. Знакомься, это Агнес, дочь нашей новой журналистки. Вы ровесники. Осенью, наверное, будете учиться в одном классе.
– Пап, у меня есть уши. Ты все это уже говорил.
Агнес рассмеялась. Она не ожидала, что мальчик ответит что-нибудь в этом духе. Она вообще думала, что он промолчит. На первый взгляд он казался застенчивым.
– И то правда! – вскричал Юсси и разразился громким смехом. Затем он повернулся к матери Агнес: – Так какую же информацию вы ищете?
Мама взглянула на Агнес, и та начала объяснять:
– Я тут нашла старую могилу и хотела бы узнать о ней побольше.
– Что, например?
– Ну, скажем, кто в ней похоронен.
– А зачем еще, по-твоему, на надгробиях вырезают имена? – снова захохотал Юсси.
Агнес заметила, что Булка закатывает глаза, стоя у отца за спиной. Было несложно понять почему.
– Как раз имя меня и заинтересовало, – сказала Агнес. – Могила очень старая, но на ней написаны мое имя и мой день рождения.
– Почти твое имя, – поправила мама, но Агнес продолжала:
– А фамилии на ней вообще никакой нет.
– Нет фамилии? – заинтересовался Юсси. – Да, необычно… Насколько это старая могила?
– Она тысяча девятьсот тридцать восьмого года. Это и год рождения, и год смерти.
Юсси задумчиво прищурился:
– «Новости Хармалы» выходят с тридцать второго. Все выпуски хранятся в архиве. Возможно, там найдется какая-то информация.
– Ты имеешь в виду объявление о смерти? – спросила мама.
Юсси кивнул:
– Да, например. Из него можно узнать хотя бы фамилию. Архив, правда, закрыт для посетителей, но иногда мы делаем исключения – только по уважительной причине, разумеется. Старые газеты хрупкие, с ними надо обращаться осторожно, вы же понимаете.
Юсси взглянул на Агнес, как будто оценивая, сможет ли она переворачивать ломкие страницы старых газет с достаточной осторожностью.
– Я буду очень, очень осторожна, – заверила Агнес.
Юсси кивнул и взглянул на сына.
– Булка может помочь. Он уже бывал в архиве и знает, какие там правила. И сейчас, в каникулы, у него много свободного времени.
Лицо Булки приняло страдальческое выражение, но мама Агнес обрадовалась:
– Звучит здорово! Когда можно попасть в архив?
– Я выясню, – ответил Юсси.
– Я могу хоть завтра! И вообще в любое время, – выпалила Агнес.
– Отлично. – Юсси одобрительно кивнул. – У тебя есть задатки исследователя. Пожалуй, из тебя выйдет хорошая журналистка. Ты вся в мать!
Булка поморщился, но Агнес стало смешно. Юсси походил на большого плюшевого медведя.
– Станешь журналисткой и будешь разгадывать загадки, – добавила мама, и Агнес прыснула со смеху.
Юсси не понял шутки, но достал из кармана смятую купюру и протянул ее Булке.
– Идите, дети, купите себе мороженое. Заодно и познакомитесь поближе.
Булка, недолго думая, схватил купюру.
– Спасибо, папа! – сказал он и позвал Агнес. – Пойдем. – И, повернувшись, начал быстро пробираться сквозь толпу.
– Эй, подожди немного! – закричала Агнес и бросилась за ним.
3
Гадалка
Булка оглянулся и замедлил шаг, чтобы Агнес смогла его догнать.
– Киоск с мороженым вон там. – Он махнул рукой вперед.
– Я так и думала. Слушай, а почему тебя зовут Булкой?
– А почему тебя зовут Агнес?
– Ну Агнес-то – совершенно обычное имя.
– Ага, его даже на надгробиях пишут.
– Да! Даже на надгробиях! – Агнес вспылила было, но потом ей стало смешно. – Вот ты когда-нибудь видел надгробие с надписью «Булка»?
– Не видел, – признал он. – Придется мне как-то выкручиваться.
Они подошли к киоску с мороженым. Булка остановился перед прилавком, обернулся и серьезно посмотрел на Агнес.
– Решено: надписи «Булка» на моем надгробии не будет.
– О чем это ты?
– А вот о чем: я попрошу выгравировать на надгробии мое настоящее имя.