Какими бы жаркими ни были споры, они всегда заканчивались новыми поцелуями. И это было похоже на слияние, соединение, радость. Иногда казалось, что они делят одну великолепную кожу.
В палатке, Дэнни изо всех сил старался сесть. Она протянула ему очки — он действительно был слеп, как летучая мышь, — и он обхватил колени длинными руками.
— Что случилось, Агнес?
Она показала ему свою книгу.
— Я собиралась с мыслями. Но завтра я не знаю, что произойдет. Я хочу, чтобы ты держал эту рукопись в безопасности.
Дэнни пристально посмотрел на неё.
— Ты думаешь, что завтра умрешь.
Палатка колыхалась на ночном ветру.
— Матильда велела мне держаться подальше от пространства молитвы, — тихо сказала она. — Но я не могу.
— А почему нет, черт возьми?
— Ты же слышал Бет. Она думает, что я могу спасти свою семью. Как еще я могу это сделать, Дэнни?
Он бросил на нее вызывающий взгляд.
— Итак, твой план состоит в том, чтобы… что? Воскресить их?
— Они не мертвы. Просто заражены.
Он всплеснул руками.
— Это все равно что умереть, и ты это знаешь!
— Может быть, — спокойно ответила она. — Это мы еще посмотрим.
Он встал и начал сердито перебирать свои вещи.
Она держала книгу в здоровой руке. Матильда обещала, что, как только они устроятся, она вправит сломанные кости в правой руке, чтобы костяшки пальцев зажили должным образом. Но Агнес не знала, проживет ли она так долго.
— Что ты делаешь, Дэнни?
Трубки, провода, пузырьки с таблетками, иглы, резиновые пакеты, эти химически-синие пакеты со льдом. Он запихивал их в рюкзак, пока тот не стал выглядеть так, будто вот-вот лопнет.
Агнес ущипнула себя за переносицу.
— Дэнни. Скажи мне, что ты позаботишься об этой книге. Это очень важно. Пожалуйста.
Он повернулся к ней, его взгляд был жестким.
— Разве имеет значение, что я не верю, что ты можешь помочь своей семье? Что ты можешь убить себя напрасно?
— Нет, — честно ответила она.
Он раздраженно фыркнул.
— Конечно, я присмотрю за твоей книгой. Но ты не умрешь.
Она прищурилась.
— Ты ведь не станешь меня останавливать?
Он сухо рассмеялся.
— Как только ты решишь что-то сделать, никто не сможет тебя остановить.
— Тогда почему ты так уверен?..
— Агнес, — твердо сказал он. — У тебя есть твоя вера. А у меня — своя.
— Тебе все еще снятся кошмары, — сказала она с пониманием.
Его взгляд скользнул в сторону.
— И они всегда заканчиваются одинаково.
— Плохо? — спросила она, больше беспокоясь за него, чем за себя. Сострадание — забавная штука, мощное противоядие даже от смертельного страха.
Он опустил голову.
— Я никогда не бываю достаточно хорош. Никогда не бываю достаточно быстрым или умным.
Она тихо сказала:
— Твой кошмар… он может не иметь ко мне никакого отношения.
— Мы оба знаем, что это всегда было из-за тебя.
Его голос звучал так сокрушенно, что на мгновение она пожалела о времени, которое они провели, целуясь и любя. Но если она начнет сожалеть о чем-то столь чудесном, как это, она потеряет нить, которая все распутала. Когда дело касалось любви, не было никаких сожалений.
Агнес с дрожью протянула ему свою книгу… с другой стороны — дневник Бет. Это было все равно что отдать ему пустой холодильник для лекарств, когда она была пленницей Ред-Крика.
Он придвинулся ближе и обхватил ее лицо ладонями.
— Я люблю тебя. Я влюблен в тебя. Пожалуйста, скажи, что ты тоже меня любишь.
Она отстранилась. Она действительно любила его, но сказать ему сейчас, в эту, возможно, последнюю ночь на Земле… было ли это состраданием? Добротой?
Его лицо исказилось от печали и удивления. И, увидев это, она рассыпалась в прах. С самого начала их души узнали что-то друг в друге. Неправильно это или нет, но она не могла оттолкнуть его.
Она прижалась к нему, позволив его подбородку легко опуститься на ее голову.
— Прости, — сказала Агнес. — Конечно, я люблю тебя. Ты был так терпелив со мной на каждом шагу. Я никогда не думала, что мужчина может быть таким, как ты: внимательным, бескорыстным и добрым.
— Не настолько бескорыстным, — пробормотал он и обнял ее за талию.
Она поцеловала его, и это произошло снова: мощное слияние, которое потрясло каждый нерв в ее теле. Это было похоже на стояние посреди пространства молитвы… только на этот раз они сами гудели, вибрируя. Священные существа, двое, вместе.
Воздух разорвал пронзительный крик.
Агнес отпрыгнула от Дэнни, думая: «Красные твари. Что, если одна из них пробралась в лагерь, несмотря на колючую проволоку, которую натянул капитан?»