— Но это не самое удивительное, — продолжал он. — Будучи инфицированными, существа разыскивают друг друга и сливаются в Гнезда. Погляди.
Агнес увидела группу людей, но они стояли слишком близко друг к другу. Прищурившись, она увидела, что они сплелись в нечто вроде статуи. Конечности изогнуты под неестественными углами. Лица и тела хаотично слиплись. А из-за твердой красной кожи они выглядели так, словно превратились в камень.
И там были дети.
Она изо всех сил отпихнула телефон.
— Знаю, что мерзко. — Дэнни посмотрел ей в лицо. — Обычно Гнёзда быстро сгорают. Поэтому то, которое ты видела в лесу, является необычным.
Ее разум затуманился от первых проблесков темноты Извне, но что действительно ошеломило ее, так это проблески света. Согласно Пророку, грех давным-давно вышел наружу, и все, что можно найти Извне — это грязь. Теперь Агнес поняла, что это была жалкая ложь. Кроме гнезд, она видела людей всех форм, размеров и цветов, живущих на землях, о которых она никогда не слышала, и делающих тысячи невероятных вещей. Она видела великолепные мосты и изящные здания, очаровательную одежду и детей, улыбающихся, смеющихся или плачущих. Это не было похоже на адский мир. Это было похоже на реальный мир.
— Ты в порядке? — за стеклами очков, Дэнни выглядел скептичнее, чем когда-либо. — Ты очень бледная.
— Я в порядке, — соврала она. — Продолжай.
— Вот это — Пангея.
Он щелкнул, чтобы открыть новое окно. Включилось видео. Агнес не могла оторвать глаз от тройки подростков, танцующих в глупых костюмах и поющих во всё горло. Даже сквозь экран телефона она чувствовала их жизнерадостность. С тоской она приложила кончик пальца к одному из улыбающихся лиц.
В Ред-Крике Агнес держала себя в ежовых рукавицах, никогда не забывая о Законах. Но эти подростки были другими. Они не боялись.
— Это мои друзья, — застенчиво произнёс Дэнни. — Мы сняли видео в прошлом году. Кучка идиотов, знаю.
— Вовсе нет. Они прекрасны.
Он робко усмехнулся, и Агнес неожиданно почувствовала, как наполняется радостью. Пространство молитвы привело её к этому моменту, и, возможно, это значило, что Господь хочет показать ей нечто большее. Лучшее. Но она не могла представить, с какой целью…
Её взгляд затуманился восторгом и признательностью.
— Что-то не так?
— Почему ты мне помогаешь? — поинтересовалась она.
— Эй, я просто ответил по телефону. И как уже говорил, моя мама беспокоится за тебя. Если ты когда-нибудь захочешь отсюда выбраться, ты знаешь, кому позвонить. — он замолчал, поджимая губы. — И я хочу помогать людям, как могу. Хочу однажды стать доктором.
Доктором. Агнес никогда в жизни не видела доктора.
Скрепя сердце, она позволила свету экрана погаснуть. Она поблагодарила Денни, понимая, что никогда бы не смогла оставить свою семью. Несмотря на то, что она знала правду всю свою жизнь, только сейчас она почувствовала, как в ней растёт боль.
Сожаление.
— Агнес, — спешно сказал Дэнни. — Петра не исчезнет. Если ваш Пророк не примет никаких мер против Петры, вирус станет слишком опасным. Вам нельзя будет здесь оставаться.
«Мне нужно больше времени», — думала она, поднимаясь по холму после того, как они попрощались.
Самое время, чтобы задать вопросы в кристально чистый воздух и узнать ответы. Время подумать и, конечно же, помолиться.
Дэнни уже ушёл, когда поздно ночью по дороге пронесся белый пикап.
И направлялся он прямо к трейлеру.
Агнес спрятала телефон в карман платья и бросилась обратно, чтобы пролезть в окно ванной. Подтягиваясь, она поцарапалась ладонью о ржавый гвоздь и едва сдержала крик. Если патриарх поймает ее ночью на улице, ее боль все равно не будет иметь значения.
Она больше не чувствовала Бога. Только холодный, душераздирающий страх.
Бум! Бух! Хрясь!
Из ванной комнаты она услышала мальчишеские голоса и как что-то забарабанило по трейлеру. Она открыла дверь как раз, когда отец в кальсонах неуклюже спешил по коридору.
— Кто это? Кто там?
Глаза детей были затуманены сном. Отец споткнулся об игрушечный грузовик Сэма, и Бет добралась до двери первой.
Она резко ее распахнула и вскрикнула, отшатываясь внутрь комнаты.
По лицу Бет растекалось сырое яйцо. Она сжимала записку, привязанную к камню, и выглядела такой испуганной, какой Агнес ее еще никогда не видела.
«Ох, Бет, — подумала она, падая духом. — Что же ты наделала?»