— Будто в этом есть какой-то толк, — пробормотал Макс с набитым оранжевыми макаронами ртом.
Агнес вопросительно посмотрела на Джазмин.
Джазмин ткнула в него большим пальцем.
— Макс убежден, что сотовая связь отключится со дня на день. Но пока башни стоят… — Она замолчала, внезапно забеспокоившись. — Неважно. — Она стряхнула с себя оцепенение. — Никто толком не знает, что произойдет, так что лучше смотреть на происходящее с хорошей стороны, верно?
Верно.
Но Агнес казалось, что она плывет в каком-то сюрреалистическом сне. Все в их окружении было просто немного не так — от гладких, блестящих полов до проколотых ушей Джазмин и очень не похожей на Ред-Крик нерасторопности Макса.
Но самым странным была сама библиотека.
Когда Дэнни упомянул о ней, Агнес представила себе небольшую коллекцию учебников миссис Кинг — «Н» для Ноя, который спас Плохой мир. Но в этом здании было столько книг, что ей и не снилось. И она, и Иезекииль разинули рты, но девушка-Чужачка продолжала болтать, как ни в чем не бывало.
Тысячи книг. Тысячи.
Теперь Джаз налила себе чашку кофе. Она предложила Агнес, но та отказалась. Ее нервы и так уже были на пределе.
— Мы приехали сюда несколько дней назад. — Девушка-Чужачка, казалось, была полна решимости поддержать разговор. — Мы прошли пешком весь путь от Арида и случайно встретились с Дэнни и Матильдой. К счастью, у нас у всех одновременно кончилась еда. Откуда ты знаешь Матильду? Вы приехали издалека?
Агнес оторвалась от еды, не зная, как много стоит рассказывать.
Красавчик Макс сонно смотрел на них. На его огромной футболке красовалась загадочная фраза «СКРОМНАЯ МЫШЬ2».
Агнес молчала довольно долго, и Чужаки обменялись взглядами.
— Мы приехали из… места, рядом с Холденом, — поспешила ответить она. — Мы никогда не были в Гиле. Как много людей здесь живёт?
— Ты шутишь? — фыркнул Макс. — Это же очевидно, что мы отставшие. Все ушли уже давным-давно.
Давным-давно.
Агнес подавила дрожь.
Она старалась изо всех сил, пока они мчались мимо амбаров, водонапорных башен и заброшенных одноквартирных домов, представляя себе будущее здесь. Но ее нервировало то, что тишина окутывала все вокруг, тяжелая, как шерстяное одеяло.
«Они ели манну в пустыне, а потом умерли», — недавно произнёс Иезекииль.
И еще Агнес тревожили сваленные в углу в кучу припасы. Консервы, палатки, фонарики, спальные мешки. Все, что нужно, чтобы спать и путешествовать. Все, что понадобится, если наступит конец света.
Ужас лизнул ее, как льдистый холод.
— Итак…, - не удержалась она от вопроса. — Когда все вернутся?
Ещё один быстрый, нечитаемый взгляд.
— Разве вы не слышали об эвакуации?
Пока Иезекииль подчищал свою тарелку, Агнес пыталась понять прозвучавшее слово. Эвакуация. У нее было лишь смутное представление, что оно могло означать.
Глаза Джазмин распахнулись.
— О, Боже, вы из Ред-Крика, верно?
Откуда она знала?
Было ли что-то в лице или в глазах Агнес, что выделяло ее среди нормальных людей?
— Я писала доклад по фундаменталистским культам для школы, — продолжила Джаз. — Я читала про одежду, которую вы носите.
Агнес посмотрела на свое длинное платье, мятое и покрытое пятнами пота после бессонной ночи, и коснулась растрёпанной косы, доходившей ей до пояса. Так не похожей на мальчишескую, короткую стрижку девушки.
Макс, теперь слегка заинтересованный, поднял точеную бровь.
— Что случилось? Инфекция выкурила тебя?
Перед глазами Агнес вспыхнул бункер. Она почувствовала, как подступают слезы, но Иезекииль опередил ее, разразившись беспомощными, дрожащими рыданиями. Ему было семь, он был измучен и близок к полной истерике. Она знала, что через мгновение он будет корчиться на полу.
— Тише, Иезекииль, Тише.
— Я хочу домой, — хныкал он. — Я хочу домой, я хочу домой!
Пока подростки-Чужаки наблюдали за происходящим, в сердце Агнес родилась ужасная мысль: куда бы ты ни пошел, Ред-Крик всегда будет с тобой, и ты никогда не убежишь по-настоящему.
А затем в дверях появилась Матильда, одетая в бледно-зеленый хирургический костюм и с винтовкой на плече. Иезекииль заметил медсестру, которая спасла ему жизнь — ровесницу матери, но смотревшую на него с безумной нежностью — и его слезы остановились.
Он безмолвно бросился в ее объятия.
— Зик, малыш Зик. — Матильда обняла его. — Ты выбрался. Ты здесь.
Агнес уставилась на них, прижав руку ко рту. Потом она вскочила и обняла пожилую женщину, от которой пахло лавандой и хорошим душистым мылом. Матильда плакала, но старалась скрыть это, глядя куда угодно, только не прямо на их лица.