— Ты лжешь, — прорычал Зик. — На Луне не может быть людей, потому что Бог никогда этого не допустит! Пророк так сказал… Никогда!
Проповедь о зле технологий. Агнес могла бы пересказать ее дословно.
По словам Пророка, Чужаки делали вид, что обладают силой, которой Бог никогда не позволит им обладать. Например, способностью путешествовать среди звезд.
Агнес хотела обнять обезумевшего брата, но Матильда опередила ее. Она обняла заикающегося, плачущего мальчика и зашептала ему на ухо.
— Думаю, Зику пора спать, — спокойно сказала женщина. — Но, может быть, сначала почитаем сказку на ночь? Как насчёт книги о высадке на Луну?
Чужаки выжидающе смотрели на Агнес, ожидая, что она решит. Дэнни держался особенно тихо.
«Она не такая, как мы».
Это было правдой, но от этого не было менее больно.
— Можете почитать ему, — прошептала Агнес. — Все, что угодно, лишь бы это было правдой.
Когда Зик вышел из комнаты, она уставилась прямо перед собой, а Чужаки заерзали на стульях, чувствуя себя неловко. Она говорила себе: «Я не должна плакать. Я не должна плакать».
И каким-то чудом ей удалось.
Когда вечером Агнес легла спать, то обнаружила Зика, свернувшегося калачиком в спальном мешке и прижимающего к груди книгу. Овечка была приговорена провести ночь на холодном полу.
Агнес стало любопытно, и она достала фонарик: «Луна, для детей!»
Должно быть, это был способ Матильды доказать, что Чужаки не лгуны и что, как бы невероятно это ни звучало, люди действительно ходили по Луне.
Судя по всему, в толстых белых костюмах и стеклянных шлемах.
Зик резко открыл глаза.
— Агнес?
Позади нее скрипнула на петлях дверь. Бенни.
Зик сел.
— А он может спать со мной? Пожалуйста?
Агнес улыбнулась.
— Тебе лучше спросить его самого.
Кот выразительно мяукнул.
— Он хочет остаться, — твердо сказал Зик. — Просто закрой дверь. На всякий случай.
— Ох, Зик, а если ему понадобится в туалет или еще куда-нибудь?
— Он может воспользоваться ведром.
Агнес сомневалась, что с кошками пройдёт такой фокус, но ее брат настаивал. Тем не менее, она была рада видеть, что он принял нечто от Чужаков… пусть даже это «нечто» было таким грязным и пушистым.
— Ладно. Но обещай, что будешь спать.
Он уложил кота в постель. Агнес разгладила одеяло по бокам. Все было так же, как дома, за исключением того, что было ужасно тихо без других шуршащих и разговаривающих детей.
В течение многих лет она заботилась о своих братьях и сестрах, как мать, завязывая шнурки и целуя ушибы. Ее горло горело, она знала, каково им было, когда она исчезла.
Сначала они не поверили бы в это. Близнецы крепче держались бы за своих матерчатых кукол. Уверенный, методичный Сэм скажет им, чтобы они не беспокоились, что они, вероятно, только что расстались. Он бродил бы среди других семей, спрашивая: «Вы не видели Агнес? А вы?» Он не поверит ребятам Кинга, когда они скажут, что ее там нет. Он подумает, что они просто дурачат его.
Другие дети — они поверят в нее.
Они будут верить вплоть до того момента, когда Пророк прикажет им молиться за уничтожение ее души.
Она закрыла лицо руками.
Зик открыл глаза. На какое-то безумное мгновение ей показалось, что он понимает ее боль. Но он все еще был маленьким мальчиком, который пытался избавиться от мыслей о прошлом доме.
— Агнес, почему отец солгал насчет Луны? — Для него это была ложь, которая все распутала.
Она вздохнула.
— Может, отец и не знал.
— А Пророк знал?
Она колебалась.
— Зик. Пророк лгал нам. Каждому из нас. Он знал.
Мальчик выглядел разбитым, и у нее заныло в груди.
— Ты скучаешь по брату и сестрам, но это нормально, — прошептала она. — Утрата — это тоже способ любить.
— Ты не скучаешь по ним, — упрекнул он. — Не так сильно, как я.
— Каждую минуту я думаю о них. Но я также должна думать о тебе. О твоем будущем.
Зик ничего не сказал.
— Помнишь Мэттью?
Долгая, упрямая пауза
— Блаженны скорбящие, — произнес он с напускным спокойствием.
— Ибо они утешатся, — продолжила она. — У тебя все еще есть вера. Это ты должен сохранить.
Бенни ткнулся своей маленькой головой в ладонь Зика, умоляя его погладить.
— Мы никогда больше не вернемся домой.
Не вопрос. Утверждение.
— Домой идти не к чему, — ответила Агнес.