— Иеремия 29:13.
В то утро, когда Зик смотрел фильмы о супергероях на кухне с Максом, Агнес молилась.
Она молилась так усердно, что начала плакать, ее лицо было мокрым от соли. Сначала она не знала, молится ли она о наставлении… или о милосердии.
— Боже, — говорила она. — Я знаю, что ты хочешь, чтобы я посетила человеческое Гнездо. Я знаю, что оно, как и Иеремия, только и ждет возможности заговорить. — Она выдохнула. — Но мне не нужна судьба, пожалуйста. Я хочу быть просто Чужаком, бесстрашным и одиноким.
Она представила себе лицо Дэнни, как они вчера вечером были близки к поцелую.
И разве она не заслужила минутной передышки? Минуты покоя?
Если бы Бог взял ее жизнь в свои руки, она могла бы стать кем угодно — могущественной, святой, мудрой — но только не тем, в чем ей всегда отказывали.
Если Бог заберет ее жизнь, она никогда не будет свободна.
Стоя на коленях, она чувствовала себя отвязанной, плывущей по течению. Шок от такой новизны валил ее с ног. Внешний мир, укрепляющееся пространство молитвы, даже почти состоявшийся поцелуй с Дэнни истощили ее. Но хуже всего была мысль, переходящая в уверенность, что она приехала в Гила, чтобы стать пророком.
Ненавистная мысль, не в последнюю очередь потому, что она все еще отдавала богохульством на языке Ред-Крика.
И все же… она не могла отрицать, что знает то, чего не должна — не может — знать. Огромные, болезненные, громоздкие вещи.
Она вздрогнула, вспомнив крик Сары Шайнер в пространстве молитвы.
Этот вопль.
— Боже, — прошептала она. — Если я не могу заставить тебя передумать, тогда скажи мне ясно. Кем я должна быть? Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Робкий стук в дверь.
— Можно мне войти?
Джаз.
Агнес быстро выпрямилась, вытирая опухшие глаза.
— Да. Со мной все в порядке.
Чужачка бросила один взгляд на ее лицо и поспешила вперед.
— Нет, это не так. О, Агнес. — Джаз обвила загорелые руки вокруг ее шеи. От нее пахло корицей. — Я все прекрасно понимаю.
— Понимаешь?
Она энергично закивала.
— Ты застряла между двумя мирами. Но я могу тебе помочь.
Агнес скептически посмотрела на нее.
— Можешь?
— А ты знаешь, что я раньше разводила бабочек?
Агнес озадаченно покачала головой. При чем тут бабочки?
— Монархи. — Слова Джаз стали печальными. — Каждую весну я выводила их из гусениц. Макс считает меня сумасшедшей, но я действительно искренне верила… что они предсказывают будущее.
Агнес не смогла скрыть улыбки.
Джаз покраснела, торопясь закончить свою речь.
— Правда. Например, если бы десять из двенадцати были здоровы, у меня был бы отличный год в школе. Но если только шестеро выберутся из кокона, я получу травму на тренировке болельщиков и мне придется просидеть весь сезон.
— А что случилось прошлой весной?
Джаз отвела взгляд.
— Весной перед Петрой мои коконы заразил паразит. Прошли недели — слишком много времени, чтобы вылупиться, и когда они это сделали… оттуда выбрались осы.
В ужасе Агнес еще глубже заглянула в глаза Джаз цвета сиропа. Возможно ли, что знаки и символы привели постороннюю девушку в это место, как и пространство молитвы привело сюда Агнес? Возможно ли, что Бог свел их единственную маленькую группу — Дэнни с его наукой и кошмарами, Матильду с ее материнством, Джаз с ее эксцентричностью и Макса с его супергероями — вместе по какой-то причине?
Ее пульс участился, точно зная, что она должна сделать, чтобы ответить на этот вопрос — увидеть человеческое Гнездо, — но она все еще не была готова это сделать.
Мысль о том, чтобы отдать свою собственную жизнь во имя чего-то безграничного… не говоря уже о том, чтобы увидеть слившихся воедино людей…
Джаз схватила ее за руку.
— Пошли. Я знаю, как заставить тебя чувствовать себя лучше.
Агнес ничего не оставалось, как последовать за возбужденной девушкой через стеллажи в отдел биографии, где та спала с Максом.
Она была поражена, увидев только один спальный мешок, расстеленный рядом с двумя подушками. Её обдало жаром, когда она подумала о Дэнни… и она быстро перестала думать.
— Это мои вещи. — Багаж Джаз был переполнен. Радуга блузок, платьев, лент для волос и туфель. Она вытащила из кучи джинсовые шорты и лиловый топ.
— Агнес, тебе нужно переодеться. Во что-то клевое. И я думаю, что это твой цвет.
Агнес посмотрела на яркую одежду, и её щёки вспыхнули. Неужели Джаз говорит это всерьез?
Из тени выползло воспоминание. Ей было шесть лет, водоем… мальчики Джеймсон, и она голышом. Отец кричал на нее.