Мышцы на его шее напряглись.
— А как насчет военных постов? Вы слышали приказ об эвакуации. Глупо было оставаться здесь. — Он обвел взглядом комнату, а когда заговорил снова, в его голосе звучало презрение. — Тем более, с детьми.
— Дороги…
— Небезопасны, да. — Он размял свои покрытые шрамами руки. — К счастью, мы не просто убираем обломки. Мы также собираем отставших.
Макс фыркнул, и капитан резко повернулся на каблуках.
— Хочешь что-нибудь добавить, сынок?
Макс побледнел.
— Я не… — он взглянул на Зика, словно набираясь храбрости. — Я тебе не верю. Вы убили мою семью.
Дэнни кинул на Макса яростный взгляд.
Но Агнес не сводила глаз с капитана.
Он был тем, от кого зависело все: их дом и существование человеческого Гнезда. Место последнего упокоения правнучки Сары Шайнер.
Он медленно снял темные очки, обнажив серебряные шрамы, которые окружали его глаза, как гусиные лапки.
— Мне очень жаль это слышать. У нас были благородные намерения, но не каждый отряд оставался на задании. Не каждый капитан уважал правила.
Матильда подняла руки.
— Капитан, мы принимаем меры предосторожности…
— Каким образом? Вы же прекрасно знаете, что в один прекрасный день Гнезда могут проснуться. Напасть на нас в мгновение ока.
— Это не война. — Голос Матильды окреп. — Это эпидемия.
— Больше похоже на войну. — Его голос стал грубым, хриплым, как пустыня снаружи. — Но мы на вашей стороне. Мы можем защитить вас. Проводить в безопасное место.
— Здесь безопасно, — настаивал Дэнни. — Мы не видели никаких ходячих красных существ. Должно быть, все они уже слились в Гнездо. Почему ты не можешь оставить нас в покое?
Капитан покачал головой, всем своим видом показывая, что сожалеет о необходимости выжечь Гила дотла.
Но Агнес не думала, что он действительно так считает.
Наблюдая за ним, она подумала, что Матильда права. Он видел себя солдатом на таинственной войне. Истинная вера текла по его венам, как яд, а истинные верующие всегда были одинаковы.
— Таковы правила: мы должны сжечь их.
Матильда побледнела.
— Должен же быть какой-то способ подать жалобу…
— При всем моем уважении, но ты до сих пор живёшь в старом мире. Если хочешь поехать с нами, решай прямо сейчас.
Агнес поникла. Как такое могло случиться? Бог присматривал за Гила. Разве не так?
— Ну что, дети? — Матильда бросила эти слова, как якорь. — Как думаете?
Дэнни взял Агнес за руку, их пальцы переплелись; они стояли в комнате, пропахшей порохом и жидкостью для зажигалок, и по их скрещенным рукам потекло тепло.
— Я слышал кое-что о военных аванпостах, и мне это не нравится — сказал он. — Слишком много оружия и слишком мало еды…
— Совершенно верно. — В голосе Макса послышалось облегчение. — Нам лучше быть самим по себе. Во всяком случае, Джаз не пойдет… она никогда не пойдет…
— Понятно, — спокойно сказал капитан. — И куда же вы собираетесь идти в одиночку?
— В больницу милосердия, — быстро ответила Матильда. — На машине это не займет много времени.
— Вот как. — Капитан снова надел очки. — Боюсь, что это уже не вариант.
Фальшивая улыбка Матильды исчезла.
— Что?
— Бензин в ваших машинах был реквизирован отрядом в соответствии с Указом 2.81 штата Аризона. Мы уже слили его их бензобаков.
— Значит, теперь ты его вернешь. — Голос Макса дрогнул. — Правильно?
Капитан внимательно посмотрел на него.
— Нет.
— Ты что, издеваешься? — Макс почти кричал. — Я имею в виду, это шутка? И что нам теперь делать? Идти пешком?!
— Мне кажется, я достаточно ясно изложил ваши варианты.
Агнес почувствовала, как отчаяние подступает к горлу, словно желчь. Пешком или за рулем, ей было все равно, как они доберутся до больницы. Но сжигать Гнездо, любое Гнездо, было неправильно. Она чувствовала это.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его. Что, если прибытие отряда не было ошибкой? Что, если им никогда не суждено было остаться здесь?
Она вспомнила: «Грядёт испытание твоей праведности».
Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, и Дэнни бросил на нее быстрый, обеспокоенный взгляд.
— Если вы сделали свой выбор, мне нужно взглянуть на документы, — сказал капитан.
— Но почему? — спросила Матильда. — Ты не представляешь закон.
— Нам нравится знать, с кем мы имеем дело. Показывай.
Чужаки плавно потянулись за своими бумажниками, но у Агнес никогда не было ни одного документа. Капитан изучал одно удостоверение за другим, резко кивая каждому.