Портретов запыленных ряд
Людей, ушедших безвозвратно
Сто, двести, триста лет назад.
Мы все бессильны перед смертью,
Промчится жизнь, как краткий миг,
И может, на моём портрете
Останется такой же лик –
Немой, холодный, безучастный.
И, может быть, через века
Густой слой пыли с жёсткой ткани
Сотрёт безвестная рука.
К чему тогда идти по свету
Сквозь строй несчастий и невзгод?
Жизнь пишет миллион сюжетов –
Финал известен наперёд».
Девушка кладёт лист в книгу, встаёт из-за стола и хочет выйти, но её с разных сторон окружают Тени.
Тени
На старых кладбищах в час поздний,
Едва появится Луна,
Покроет небо ночи мгла,
Выходим мы из преисподней.
Нам ведомы дела людей,
Их помыслы, мечты и судьбы,
Известно нам, что с вами будет
На протяженье жизни всей.
Не покидая вас ни разу,
За вами тихо мы идём –
Безлунной ночью, светлым днём –
До смерти рокового часа.
Агнесса
Опять сгустилась ночи мгла,
И пустота сковала разум,
И гложет душу тишина,
И вновь бессмысленные фразы
Текут из чёрной глубины,
И плачут каменные своды,
И ночи мрачных снов полны,
И мёртвым оком с небосвода
Глядит холодная Луна,
И бестелесные виденья
Летят ко мне. Им нет числа!
Вокруг – лишь тени, тени, тени…
Вы, порожденья темноты,
Слепые вестники несчастья,
Безвольные гонцы беды!
Уйдите! Я не в вашей власти!
Прочь! Отступитесь от меня!
Изыди, бесов злая свора!
Господь, защитник и опора,
Молю: не дай сойти с ума!
За окном светает, слышны крики петухов. Тени разлетаются в разные стороны.
Агнесса
Но розовеют небеса,
Заря алеет на востоке,
И огненная полоса
Трепещет в утреннем потоке.
А значит, хватит размышлений.
Пора сказать себе – «Очнись!»
Прощай, унылое забвенье!
И здравствуй, утро, здравствуй, жизнь!
Девушка встает из-за стола и широко распахивает окно.
Агнесса
Лишь мысль о нём – и все смешалось,
И навсегда забыт покой,
И сердце, как комочек, сжалось,
И мысли скачут вразнобой,
И чувство раненое плачет,
И жжёт огонь, и бьет озноб,
И пульс аллюром быстрым скачет,
И дней привычный хоровод,
Как нить натянутая, рвется,
И время замедляет шаг,
И поутру навстречу Солнцу
Летит крылатая душа.
Агнесса возвращается к столу, берет новый лист бумаги и пишет письмо Томашу Сапеге.
«Я – трепетная флейта, ты – флейтист.
Возьми меня рукою нежно-властной.
Открой неторопливо нотный лист
И поднеси меня к губам – я страстно
Спою тебе о том, как облака
Плывут неторопливо под луною,
Как светят звёзды нам издалека,
Как Млечный путь зовёт нас за собою.
И, слушая мой плач и нежный свист,
Играй на мне до самого рассвета.
Ты для меня – волшебник и флейтист,
В твоих руках я – трепетная флейта».
Девушка скручивает письмо, кладёт его в футляр, после чего читает письмо Яна Геронима Ходкевича, берёт новый лист бумаги и пишет ответ.
Агнесса
«Ты перед Богом и людьми
Навечно обручён с другою.
Прошу: за все меня прости.
Мне никогда не быть с тобою.
Ни у кого не хватит сил
Рукой разрушить дерзновенной
То, что Господь соединил –
Двух разных душ союз священный.
Моя душа другим согрета,
Я быть с тобою не хочу.
Прости за безответность чувств,
Прости за холодность ответа».
СЦЕНА IV.
БИБЛИОТЕКА ГОЛЬШАНСКОГО ЗАМКА.
15 февраля 1618 года.
На огромном дубовом столе разложены книги, стоит глобус Птолемея. Возле окна стоит бронзовый телескоп. За столом Томаш Сапега читает «Об обращении небесных сфер» Николая Коперника. Наконец он кладёт книгу, встаёт и подходит к окну.
Томаш Сапега
Туман над речкою клубится,
Накрыла тьма далекий дол,
Легла последняя страница
На старый запыленный стол.
Открывается боковая дверь, и в библиотеку входит Анна Алоиза Острожская, одетая в нижнюю рубашку с глубоким вырезом на груди.
Анна Алоиза
(кладя руки на плечи Томаша)