Слезою чистою излей.
Анна Алоиза берёт лист бумаги, некоторое время размышляет, после чего пишет:
«Я – женщина, напиток колдовской
Столетней выдержки, игристый,
драгоценный,
Прозрачный – как слеза, как мёд – густой,
С хмельной горчинкой, ароматный,
пенный.
Я – женщина, таинственный нектар,
Во мне слились и стали неразлучны
И холод льдины, и лесной пожар,
И солнца свет, и сумрак полуночный.
Я – женщина, амброзия любви,
Я – варево волшебное, густое,
Вдохни меня всей грудью, пригуби,
Изведай наслажденье неземное,
Затем налей в бокал, испей до дна,
Смакуя на губах мой вкус пьянящий,
Я околдую и сведу с ума,
Ты не отведаешь напитка слаще,
Утратишь навсегда сон и покой.
Я – женщина, напиток колдовской!».
Анна Алоиза передаёт письмо Бонавентуре Раковскому.
Настоятель внимательно читает послание, кивает головой и кладёт письмо в футляр.
Бонавентура Раковский
Мы карты спутаем рукою –
В любви не двое вас, а трое!
Не будут стороны равны
У треугольника любви!
СЦЕНА IX.
КОСТЁЛ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ И ЕВАНГЕЛИСТОВ В ГОЛЬШАНАХ.
27 февраля 1618 года.
Огни свечей тускло озаряют установленный в центральном нефе отделанный под мрамор алтарь из резного алебастра. По бокам алтаря стоят позолоченные деревянные статуи евангелистов.
На коленях перед алтарным распятием стоит Агнесса.
Агнесса
Даруй мне мудрости и силы
Безропотно нести свой крест,
Любить врагов, прощать обиды,
Винить не грешника, а грех.
Избавь меня от всех соблазнов
Мирской бесплодной суеты,
Храни меня от злого сглаза,
Даруй душевной чистоты,
Дай мне надежды и терпенья,
Пошли мне силы всех простить,
И ниспошли мне вдохновенья
Молиться, верить и творить.
Еще молю – залей водою
Больного разума пожар…
Свечи вспыхивают ярче, Агнесса вздрагивает и осматривается по сторонам. Откуда-то из темноты доносится женский голос.
Голос
О чём ты просишь? Бог с тобою!
То не болезнь, а Божий дар!
Тебе слепое провиденье
Дало невидимый венец –
Проклятье и благословенье,
Тяжёлый крест и дар Небес.
Агнесса
(оглядываясь по сторонам)
Ты, светлый дух! В ночной тиши
Тебя увидеть я б хотела!
Из-за колонны правого нефа выходит Нищенка – старая, седая, в длинной посконной рубахе, с посохом в руках и сумой за плечами.
Нищенка
Мертвец есть тело без души,
А призрак есть душа без тела.
Но я – для всех и для тебя –
Простая Божия раба.
Нищенка подходит вплотную к Агнессе и берёт девушку за руку.
Нищенка
Никто не знает, как измерить
Длину грядущего пути,
Какою формулой проверить
Судьбу… Себя не изводи,
Пытаясь предсказать напрасно
Грядущего незримый ход.
Нет в мире участи ужасней,
Чем дням вести обратный счёт.
Быть может, лишь людей жалея,
Создатель скрыл от наших глаз,
Все то, что было до рожденья,
Все то, что будет в смертный час…
Агнесса
Твои глаза запали в душу.
Признаюсь – думала и я
О будущем и о минувшем,
О тайном смысле бытия,
О тщете золота и славы,
Непостоянстве красоты.
Но так сказать я не смогла бы…
Постой… Позволь спросить – кто ты?
Нищенка
Я просто странница, жабрачка.
Вот посох мой, а вот сума.
Агнесса
Тогда задам вопрос иначе:
Не кто ты есть, а кем была?
Нищенка
Что проку ворошить былое?
А впрочем, быть по-твоему:
Я правду от тебя не скрою,
Но лишь имён не назову –
Пусть все истлеет безвозвратно
И порастёт густой травой…
Была я панночкою знатной,
Необычайной красотой,
Как солнце яркое, блистала,
Таила огненную страсть,
На жениха тайком гадала,
Ждала, ждала… и дождалась…
Любовь пришла! Дождём хрустальным
На землю лился звездопад.
Свечами озарилась спальня,
Слова струились невпопад,
Летела ночь ручьём беспечным,
Блестел луны холодный лик…
Но счастье было быстротечно –
Все рухнуло в единый миг,