— Чего. Ты. Хочешь? — медленно повторил Алим свой вопрос.
— Уговор. Если я верну вам ваше сокровище — вы отпустите меня?
— Твое предложение несомненно выгодно для нас, — глаза воина хитро блестели в свете огня. — Мы устали ловить тебя долгие месяцы. Это делает тебе честь. Мы готовы принять твое предложение и, получив желаемое, вернуться в родные земли с достоинством. Я обещаю тебе, — Али приложил правую руку к сердцу- знак нерушимого слова, — что перестану желать тебе смерти!
— Ты готов поклясться в этом перед духом святого Али? — настаивал на своем Вэйдан.
Требование Вэйдана унижало предводителя. Лицо Алима исказилось в ярости, но он не сдвинулся с места:
— Я клянусь своей жизнью и честью перед духом Святого Али, чьим именем нарекла меня мать, что отпущу тебя, если ты вернешь мне сокровище моего народа! — Алим торжественно стукнул себя кулаком по груди дважды и потом быстро по лбу. — Теперь ты доволен? Вестник уходит?
— Да Алим, доволен. Но помни, при мне сейчас ничего нет. Вестник уходит. — Все, переговоры закончились. Вэйдан стал пятиться от костра в темноту. — Отзови своего лучника, Алим. Как бы он не помешал мне вернуть тебе сокровище! Ведь даже твой сторожевой плохо исполнил твой приказ. — Он усмехнулся врагу в лицо, намекая, как легко было подобраться к их лагерю.
Тот же сделал только едва заметный жест пальцами. Теперь Вэйдан был уверен, что за его спиной чисто. Идти пятясь было неловко. Вэйдан понял, что ничего не добился от своей вылазки. Алим принес свои клятвы, пусть и вынужденно, и будет верен им. Но он не принудил к этому своих воинов, а значит каждый из них волен был выполнить его прежнюю волю. Ему достаточно не давать приказа прекратить преследование. А значит они все равно будут их гнать. И убьют!
Он был уверен, что его сейчас обходят по сторонам, готовя ловушку, но пока издали. И ждут сигнала их дозорного, что он схватил и тащит за собой. Значит сейчас надо постараться остаться в живых самому. И продолжать наносить урон противнику. Почти скрывшись одним из многочисленных крупных камней, Вэйдан решился дальше бежать. Сперва он обшарил карманы пленника, извлекая еще один нож (оружие лишним не бывает) и забирая его сумку. А затем, не дав ему ничего понять, Вэйдан одним плавным движением перерезал наемнику горло и без шума опустил тело на землю. Дальше он плавно стал двигаться к тому мысу, на который взобрался.
Пусть его окружают, думал он, я не собираюсь идти тем путем. Я вообще идти не собираюсь. Вэйдан смеялся над сухопутными врагами. Жители пустыни иррационально боялись моря. И конечно не умели плавать.
Вэйдан вышел к выступу, с которого начался его путь здесь, и разбегаясь, с силой оттолкнулся от края, полетев в тьму моря.
Обратный путь, говорят, всегда легче. Вэйдан так не считал. Слишком много сил было им затрачено. Слишком мало осталось. А остановиться и передохнуть в воде ночью нельзя — потеряешься. Надо преодолеть всё расстояние за раз. Сумка, взятая как добыча, тянула вниз. Но Вэйдан не бросал ее. Сумка сама по себе была хороша, с ремнем. Ее удобно одеть на спину, оставив свободными руки.
Лежа потом с отдышкой на своем берегу, Вэйдан размышлял, что его попытка к бегству была не напрасной. Надежды договориться изначально было мало, но он должен был попытаться. Попытка не удалась. Но враг все равно понес потери. Вэйдан представил ярость их предводителя, упустившего добычу из-под носа, и засмеялся беззвучно. Даже на смех сил не осталось. Алим несомненно в гневе на своего человека, так глупо проворонившего свой пост. И хотел бы сам его наказать. А Вэйдан лишил его и этого!
Им придется ускориться и бежать. Выдержит ли девочка? Ее костер в ночи помог ему найти свое берег, проплыть последние метры, почти захлебываясь, как недавно она. Он видел, что Огонек ждала его. Но уснула. Хорошо, что ее сейчас не мучают кошмары. Пусть отдохнет. Теперь Вэйдан знал, чувствовал, что не оставит ее. И если понадобиться — понесет ее на руках, но спасет.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов