«На выходе из метро небольшой парк. Он стоит под рекламным щитом, всё время говорит по телефону» - гласило её следующее сообщение.
«А ты где?» - Джек писал эти три коротких слова очень долго. Неудобно за рулём.
«Я стою неподалёку, около табачной лавки».
«Я еду, еду!».
«Пробки есть?».
«Ещё какие!».
«Прошло час пятнадцать».
«Знаю».
«Джек, к нему подошли двое. Подъехали на машине».
«Можешь их незаметно сфотографировать?»
«Уже сфотографировала».
«Я тебя люблю!».
«С ума сошёл?!».
« Вроде бы пока нет».
«Я их ещё два раза сфоткала... всех!»
«Супер! Ты чудо! Что они делают?»
«Сидят, разговаривают. Хорошо, что не уезжают. Ты где?»
«Ещё полчаса».
«Джек, они прощаются!»
«Те двое уезжают?»
«Уже уехали. Макс пока стоит, говорит по телефону. Что делать?»
«Пусть уезжает. Стой там, где стоишь. Я еду».
«Думаешь, больше не надо за ним следить?»
«Надо, но у нас нет времени».
«Джек, я могу тебе позвонить, но у меня садится батарея... что делать?!»
«Не звони. Пиши, так даже лучше».
«Он идёт к метро, Джек... уходит!»
«Я понял. Жди меня!»
«Джек, уже больше двух часов!»
«Пробка! Ещё двадцать минут ехать. Но мне кажется, что больше».
«Может быть, я пойду тебе навстречу? Где ты?»
«Тролловицштрассе. Это три километра. Можешь идти по своей улице в сторону от метро?»
«В какую сторону?»
«Так, чтобы станция осталась сзади слева».
«Иду. Джек, мне кажется, что телефон вот-вот выключится. Я уже два часа не выпускаю его из рук!».
«Мари, пока не пиши. Я еду, еду. Жди!»
«Ок!»
Но нет. Как и ожидал Джек, навигатор вновь увеличил время поездки. Еще пятнадцать минут. Конца пробки не видно. Спокойные, дисциплинированные немцы стоят, никто не сигналит. Вот и причина. Остановились троллейбусы и трамваи. Некоторые прямо на перекрёстках. Центр города заблокирован. По радио говорят, что последний раз такое было аж двенадцать лет назад. Времени всё меньше. Остаётся полтора километра и тридцать минут.
- Мари, алло! - Джек буквально кричит в трубку. - Алло!
- Да, я слушаю...что случилось? Я иду.
- Я бросаю машину и бегу навстречу к тебе. Тут пробка...
- Да, вся улица стоит.
- Ты сейчас где?
- Я...., - в трубке пискнуло и воцарилась тишина. Заряд аккумулятора всё же кончился.
Дальнейшее напоминало настоящий триллер. Джек, с трудом припарковавшись, выскакивает из машины и бежит по улице. Мари тоже идёт всё быстрее. Прошло пятнадцать минут, до рокового часа остаётся столько же. Оба напряжённо ищут глазами друг друга. Тщетно. Люди, люди, люди, но всё чужие. Остаётся десять минут. Оба чувствуют, что в ногах появилась предательская слабость. Первый признак. Понимая, что время уходит, Джек останавливается и кричит что есть силы, называя Мари по имени. Прохожие оглядываются, он кричит снова. Потом ещё раз. Потом ещё раз.
И всё же чудо произошло. Выкрикнув «Мари» в пятый раз, Джек услышал сквозь уличный шум её голос. Где она?! Он осматривается, но сначала не видит. Лишь потом, когда она начала прыгать и махать руками, он замечает Мари на другой стороне улицы. Вот так бывает - едва не разминулись, пройдя по разным тротуарам. Вдоль дороги заборчики в половину человеческого роста, но Джека это не останавливает. Один прыжок, быстро пробежать мимо еде ползущих машин, временами отталкиваясь от них руками, второй прыжок и вот они падают друг другу в объятия, еле сдерживая подступившие слёзы. Нет, Мари не сдерживает. Слова, которые уже давно искали выход, слова, для которых никак не находилось подходящего повода, теперь лились рекой. Прохожие, кто беспристрастно, кто с иронией, кто с улыбкой, смотрели на двоих обнимающихся людей, казалось, годами ждавших это встречи. А кто сказал, что минута меньше года? Подчас больше. Годами не меняющаяся жизнь может измениться за мгновение. Именно эти мгновения дали им сейчас понять, что они уже не могут друг без друга, и не эти обязательные «три часа» тому причиной. Просто не могут и всё тут. Не хотят. Когда расстались — первое ощущение, что чего-то не хватает, потом, что ушла частичка тебя. Когда нашлись — есть всё, а остальное уже неважно.
Глава двадцать первая. Не руби сук на котором сидишь.