Они не столько желали награды, сколько просто хотели поскорее убраться с глаз разъяренной комендантши.
Аграфена и Триш знали, где искать друга. Обычно Пима прятался либо в амбаре, либо на заднем дворе приюта в самом скопище мусора и нагромождения ржавых железок. Среди металлолома иногда попадались почти новенькие запчасти от старинного оружия, танков и пушек, оставшихся со времен гражданской войны. Пима любил ковыряться в этом старом хламе и выискивал там элементы для своих изобретений.
Ребята сразу побежали на свалку.
Уперев по обыкновению руки в бока, Коптильда начала расхаживать по двору, бросая гневные взгляды по сторонам.
Когда двенадцать лет назад ей предложили место в закрытом казенном учреждении, она подумала, что будет служить надзирательницей в тюрьме, и, согласившись занять этот пост, с радостью отправилась в Белую Гриву. Но на месте выяснилось, что ей предстояло работать в убогом, как она тогда выразилась, сиротском приюте. Коптильда переживала недолго. Она тотчас решила превратить это заведение в подобие тюрьмы! И теперь чувствовала себя здесь как рыба в воде.
Аграфена и Триш нашли Пиму в большой железной бочке. Он прятался там, закутавшись в свой халат. На губах у него были следы земляничного варенья.
– Насколько все плохо? – сразу осведомился Пима, когда они сняли с бочки крышку и заглянули в его укрытие.
– Хуже некуда! – воскликнула Аграфена. – Как ты мог съесть ее варенье? Знал же, что это под строжайшим запретом!
– Знал! – с сокрушенным видом признался Пима. – Но просто ничего не мог с собой поделать! Когда увидел эту банку, такую теплую, пахнущую земляникой, мои руки сами к ней потянулись.
Он расстроенно шмыгнул носом и стал вылезать из бочки. Выбравшись, мальчишка приметил у себя под ногами какую-то гайку, поднял ее и сунул в карман.
– Попадет теперь тебе за это от Коптильды! – сказал Триш.
– Это точно… – обреченно кивнул Пима.
Вдруг Триш навострил свои остроконечные ушки.
Позади них раздался тихий шорох.
В следующее мгновение кто-то громко заорал:
– Вот они! Я их нашел!
Все трое резко повернулись и увидели Миссу – противного тощего прыщавого мальчишку лет тринадцати, которого ненавидел весь приют. Мисса был на хорошем счету у Коптильды, потому что при любой удобной возможности ябедничал ей на других воспитанников.
Вот и сейчас он кричал на весь двор, показывая пальцем на испуганных ребят.
– А ну заткнись! – Аграфена и Триш одновременно бросились на него с кулаками.
Пару лет назад, заручившись поддержкой более старших воспитанников, он сильно попортил им жизнь своими издевками и насмешками. Теперь же оба с большим удовольствием мстили ему при каждом удобном случае.
Коптильда появилась через пару секунд, так что ребята даже не успели хорошенько намять Миссе бока. За ней семенила Кухарка.
Довольный собой, ябедник криво заулыбался.
Пима, осознавая, что наказание неизбежно, с виноватым лицом вышел из-за спин прикрывавших его друзей.
– Попался! – ехидно произнесла комендантша, медленно вышагивая в сторону мальчика и вытаскивая по пути из-за пояса оба револьвера. – Маленький трусливый пожиратель чужого варенья! А ну попляши-ка под мою музыку! Растряси жирок!
Она принялась палить из пистолетов под ноги Пиме. Тому пришлось высоко подскакивать и вертеться на месте, чтобы не угодить под обстрел.
Аграфене и Тришу было бесконечно жаль толстячка, но что они могли поделать?
Вскоре у Коптильды кончились патроны.
Комендантша перевела дух.
– Думаешь, на этом все закончилось? Ну уж нет, толстопузый очкарик! – Она самодовольно рассмеялась. – Главное наказание еще впереди!
Коптильда сорвала с пояса увесистую связку ключей и швырнула их Кухарке.
– Кухарка! Сходи в мой личный продовольственный погреб! – приказала она старухе. – Да принеси мне банку облепихового варенья! Побольше, да подревнее! Сейчас мы посмотрим, на что действительно способен этот маленький обжора!
Кухарка на лету поймала ключи и тут же скрылась из виду.
– Я узнала о таком способе наказания в одной старой книжке! – объявила Коптильда. – Все ждала подходящего случая, чтобы испробовать его на практике!
Мисса подобострастно подскочил к комендантше.
– Я помог вам! – залебезил он. – Мисса хороший! Он получит что-то за свою помощь?
– Получит! – она ласково потрепала своего любимчика по голове. – Я же обещала! Коптильда довольна Клипсой!
Аграфена в ужасе стояла на своем месте и не могла оторвать глаз от несчастного Пимы, которого комендантша, подталкивая в спину пистолетами, направляла в центр двора.
Облепиховое варенье, что готовила для Коптильды кухарка, воняло еще похлеще копошилки. От его запаха волосы вставали дыбом, глаза начинали слезиться, а уши просто сворачивались в трубочку.
Пиму ожидало очень жестокое наказание!
Кухарка притащила из погреба огромную банку этого чудовищного варева.
Предвкушая явное удовольствие, комендантша аж подпрыгивала от нетерпения.
Вокруг нее и Пимы во дворе собралась огромная толпа детей.
– Любишь чужое варенье? – с ехидной улыбкой осведомилась Коптильда. – Так я тебя уважу! Ты надолго запомнишь мою щедрость и доброту!
Она поставила перед мальчиком банку, которая оказалась едва ли не с него ростом, и сняла с нее крышку.
– Ешь! – грозно приказала комендантша. – И будешь есть это варенье, пока оно у тебя из ушей не полезет!
Пима осторожно понюхал банку и поморщился.
– А земляничного больше не осталось? – робко спросил он.
Коптильда расхохоталась.
– Земляничное я сама люблю! – воскликнула она. – А маленькие конопатые воришки вроде тебя должны есть то, что им дают! Если, конечно, не хотят бултыхаться в «копошилке»!
Пима тяжело вздохнул. Пару раз и ему доводилось поплавать в вонючей жиже.
Тем временем Кухарка вытащила из замызганного передника ложку, обтерла ее подолом своего платья и торжественно вручила Пиме.
Бедному мальчишке больше ничего не оставалось, как начать есть варенье. Морщась, он с отвращением отправлял в рот все новые порции, стараясь при этом не вдыхать мерзкий запах. Коптильда с блеском в глазах наблюдала за ним. Аграфена и Триш тоже не сводили с приятеля удрученных глаз.
Пима довольно быстро расправился с половиной содержимого банки, но на том запас его сил иссяк.
– Я больше не могу, – признался он.
– Ешь! – упорствовала Коптильда.
– В меня больше не лезет…
– Давись, но ешь! Это надолго отобьет у тебя охоту воровать чужие сладости!
Казалось, Пима сейчас треснет. Он даже начал тяжело дышать.
А комендантша все стояла и продолжала пристально смотреть на мальчика.
Вдруг Аграфена выступила вперед.
– Хватит уже над ним издеваться! – воскликнула она и сама удивилась своей смелости.
Коптильда злобно уставилась на нее.
– Что?! – взревела комендантша. – Я не ослышалась? Это же наша Ифигенна! Ты защищаешь этого очкастого обормота? Да ты никак тоже хочешь отведать моего вареньица?
Аграфена в ужасе отшагнула назад. От одного вида и запаха облепихи ее кидало в дрожь.
Коптильда громко щелкнула толстыми пальцами.
– А ну, Кухарка, тащи сюда еще одну ложку!
Кухарка с готовностью понеслась в кухню.
Триш тоже выступил вперед.
– Тогда уж несите две ложки! – твердо заявил он.