Джо передёрнуло. Особенно, когда представил себе эту картину: едва первые примитивные и дорогие ракеты очередной цивилизации, достигшей подходящего техногенного уровня, выходят в космос, их тут же… Съедают! Бр-р-р!..
Пол покачал головой:
— Не верю я.
— Что вселенную могут захватить агрессивные суккуленты?
— Нет. В то, что они вот так, полностью, захватили даже ту галактику… Или даже — солнечную систему, где их создали. Да я даже не думаю, что они и там — сохранились!
— Это ещё почему?
— Уж слишком… Глупые. Примитивные. И, вот именно — агрессивные! Кто-нибудь мог запросто понять, какую угрозу они таят для гуманоидов, и прочих разумных существ — и подчистую их там же и уничтожить! Причём — он мог быть как из самих создателей, так и из других разумных рас!
— Ну и как ты предполагаешь, этих гадов можно уничтожить?
— Да так же, как действовала и Мать! Противоракетами. С очень мощным «бризантным» взрывчатым веществом. Или — сжечь лазерами. Или облучить: хотя бы жёстким рентгеновским. Ну, или…
— Всё это — физические воздействия. Требующие значительных материальных затрат. И визуального контакта. Потому что повторяю: меток на радарах для автонаведения ракет или боевых лазеров они не дают. — голос Матери радовал приятным и мягким тембром. А её решения всегда отличались логикой и рационализмом, — Но! Напомню кое о чём. Имеется исторический прецедент. Борьбы как раз — с суккулентами.
В девятнадцатом веке фермерам из Австралии пришла в голову «умная» мысль. О том, что если насадить на их бесплодном и засушливом континенте кактус опунцию, из Мексики, эта непритязательная штука может быть использована для корма скота. Поскольку очень мясистая.
И они ввезли. И рассадили на плантациях. И овцы и прочий скот наотрез отказались есть эту штуку с колючками. А очищать оказалось и трудно и долго. А опунция очень быстро вылезла из-за загородок, и заселила почти все пригодные для неё земли. И чтоб бороться, пришлось из Мексики же — завезти бабочку, совку, гусеницы которой грызли эту самую опунцию изнутри, да так, что потом гниль и плесень «добивали» повреждённые, продырявленные растения.
Так и справились.
— Замечательный пример. — однако не заметно было, чтоб голос Джо лучился радостью, — А как потом они боролись с этими самыми совками? Ввезли ещё кого-нибудь — чтоб жрал уже их?
— Совершенно верно.
— Ха! В любом случае это — не метод. Потому что постоянно возникает необходимость ввозить всё новых и новых «естественных биологических врагов»! А биоценоз конкретного континента к ним — не приспособлен! Значит, все эндемики — попередохнут! Поскольку их кормовая база будет съедена!
— Ой, скажите пожалуйста, какие мы продвинутые в плане красиво применять незнакомые наукообразные термины, и задвигать теорию, созданную семьсот лет назад другими! Умными людьми.
— Никакие они не «незнакомые». — Джо насупился, — А если ты никогда не читаешь справочники и учебники по внеземным, да и земным формам жизни и замкнутым экосистемам, это не значит, что все на этой посудине такие же тупые и ограниченные, как ты!
— Думаю, что ваша очень содержательная дискуссия зашла в тупик, — голос Матери быстро поставил засопевших напарников на место, — А по поводу бабочек-совок — действительно. Джо прав. С ними потом тоже пришлось бороться. Биологическими методами, когда инсектициды оказались неэффективны. Но — справились. И экосистема Австралии не пострадала. Ну, почти.
— Ладно. Скажи тогда, как можно убить чёртова кактуса, живущего в вакууме — биологически! Ведь я никогда не поверю, что тут можно применить каких-нибудь насекомых.
— Верно. Насекомых для космоса ещё никто, насколько знаю, не разработал. (А зря! Вот уж их потенциал, как оружия — невозможно переоценить!) Но наши кактусы «биологически» убить — легко. Заразив, например, какой-нибудь болезнью кактусов. Скажем, чёрной гнилью. Это такая плесень, которая прекрасно выживает и в вакууме, и даже на поверхностях космических кораблей. А боится только высоких температур — выше пятиста Цельсия. И — тоже жрёт всю органику.
— Мать! Ты это предполагаешь? Или уже… Увидела?
— Да я и вам покажу. — на экране снова возникло изображение в голубых тонах, — Вот эти ошмётки — всё, что осталось от ближайшего «кактуса». Но тут повсюду плавают и останки, если можно так сказать про растения, пусть и гигантские, и других. Суккулентов. Правда, от них-то самих давно ничего не осталось, просто споры и «плодовые тела» плесени сохраняют пока форму сожранного кактуса. Поскольку перебираться на новые тела тут уже некуда: всё съедено подчистую.