Продвигаясь по бетонной трубе, Тим понимал, что его преследователи могут подождать его на другом конце, пока он, оскальзываясь и промокая до нитки, ищет выход. Никаких ответвлений, проломов по пути, как назло не попадалось. Он шел прямо в лапы своих преследователей, которые наверняка знали маршрут его отступления. Слабая надежда теплилась в его мыслях только потому, что это бетонная магистраль тянулась многие метры под землей. Куда она вела, оставалось только догадываться. Когда вдалеке забрезжил неяркий, грязноватый свет, Тим замер на секунду. Двигаться ли вперед?
Он постарался создавать меньше шума, вслушиваясь в окружающую обстановку. Преследователи никак не обнаруживали себя. Скоро он увидел, что выбрался в небольшое помещение водоочистного сооружения. Труба выходила на поверхность бассейна отстойника. Видеть он мог только узкую часть из трубы. Его палачи могли спокойно дожидаться появления вне поля его зрения, никак не обнаруживая себя. На лбу выступили мелкие капельки испарины. Хотелось жить вопреки всему, хотелось найти дочь. Верить в то, что ее труп утрамбован в мерзлую землю в лагере бандитов, не хотелось.
Звуков, кроме неторопливого падения воды, из помещения не раздавалось. Обесточенные очистные замерли, как многие человеческие предприятия вокруг. Тим осторожно подполз к краю мутного света, падающего в трубу, стараясь не обнаруживать свое присутствие. Ноги и ладони рук ломило от холода, стылая вода пропитала грязную одежду. Он изнывал от холода, а крупная дрожь сотрясала тело, заставляя выбивать зубами дробь.
Тим едва сдерживал желание вывалиться из трубы на свет и рвануть наугад подальше от этой промозглой сырости. Ожидания оправдались. На свету, падающем из небольшого окна у потолка помещения, мелькнула неясная тень, обнаруживая присутствие в помещении еще одного движущегося существа.
По расчетам Тима это могли оказаться чистильщики, но он не отметал вероятности, что это был агрессивный, или выживший местный. Тень появилась лишь на доли секунды и больше не повторялась. Тиму уже начинало казаться, что это был всего лишь обман зрения.
- Не околел еще, мил человек? - раздался хрипловатый голос у самой трубы. - Гляжу ты не из зачистки и не агрессивный... пока.
Тим опешил. Владелец голоса стоял у самой трубы и никак не проявлял себя до сего момента.
- Кто ты? - сдавленно спросил Тим, пытаясь унять дрожь.
- Зови Николай, так звали до всего этого. Я тут обитал неподалеку в монастыре, пока его не сожгли чистильщики. Теперь вот свалился в канал, да на счастье была со мной компания, девчушка да женщина, вот и попали мы в это место. Пропал бы давно, сгинул как все прочие. При моей убогости вот только сопение твое услышать и могу, - ответил голос.
Тим высунулся из трубы. Труба выходила в большое помещение с бассейном, в который и выходила труба. По краям бассейна шла узкая бетонная дорожка без ограждения, там-то и стоял его собеседник, Николай. Тим вгляделся в его лицо. Взгляд Николая был устремлен куда-то в стену, глаза мутные, подернутые белесой пеленой, жуткие.
- Потерял я очки, прости уж... - пояснил Николай, будто прочел его мысли. - Знаю, что глаза у меня выглядят не располагающе, мертвые они. Мертвые на живом человеке...
Тим, цепляясь замершими пальцами в склизкий, поросший мхом бетон, выбрался на дорожку около Николая. Тот стоял не шелохнувшись, крепкие, узловатые пальцы сжимали длинный обрезок пластиковой трубы.
- Где твои спутницы? - преодолевая дрожь, спросил Тим.
- Беда, мил человек... - вздохнул Николай, и пальцы его сжали сильнее обрезок трубы. - Все бы хорошо, ушли мы от чистильщиков по трубе. Они в это место особо не полезли. Ты еще не понял почему?
Тим хотел отделаться ответом, отрицательно мотнув головой, но спохватился:
- А что не так?
- Есть тут нечисть, сам я ее не вижу, да вот чувствую, слышу каждым сантиметром собственной кожи. Не знаю, как выглядит она, шуршит, будто плашмя, как змея ползает, размеры у нее большие, думаю, поболе человека, а то и коровы, будет по весу. Вот и выскочили мы из трубы, а на нас агрессивный бросился, так эта тварь и сожрала его. Пока мы из огня да в полымя, дама-то ногу и сломала оскользнувшись. Дотащил я их до конторки, прикрыл двери, а сам на поиски аптечки отправился. Перелом худой, отрытый. Лекарства нужны. Тварь рядом где-то, только не нападает пока, видимо, сыта.