— Вот надавать бы тебе по мягкому месту за непослушание. Мы же тебе говорили, чтобы ты далеко не уходила. А ты забрела фиг знает куда, варана отрыла, дерево из жёлудя вытащила… — единорог с опаской покосился на дуб, но подходить ближе не стал. — Вот ты скажи, зачем ты сюда пошла?
— Я яйцо спасала, — тут же вспомнив про яйцо, девушка взглянула в сторону ямки, выкопанной вараном.
— Какое яйцо? — вмешался в разговор Таурохтар, до этого стоявший молча.
— Золотое, — освободившись от объятий Кингара, Ева подошла к ямке и присела возле неё на корточки. — Варан хотел его съесть, а я его спасла, — протянув руки, девушка попыталась вытянуть яйцо из песка, но оно оказалось слишком большим и тяжелым. — Ребята, может вы уже поможете мне? — она вопросительно взглянула на эльфов, которые с интересом наблюдали за её безуспешными попытками достать яйцо.
Молча переглянувшись, эльфы подошли к ямке и присели рядом с девушкой на корточки. И тут же возле мужчин показалась голова любопытного единорога. Заглянув через плечи эльфов в ямку, он критично посмотрел на огромное золотистое яйцо сантиметров пятьдесят в длину.
— Нет, я конечно всё понимаю… — задумчиво произнёс Ветер, — ты голодна и всё такое, но не хочешь же ты сказать, что мы сейчас будем есть яичницу из дракона? — от собственных слов у единорога даже глаза заблестели, а со рта потекли слюни. — Да, Ева, не ожидал от тебя такого. Ты растёшь в моих глазах. Стырить яйцо у варана, чтобы накормить друга… — единорог с опаской покосился на уставившихся на него эльфов, а затем, положив копыто не плечо девушки, продолжил: — нет, вы не смотрите на меня так. Я и с вами поделюсь, осилить все просто не смогу, хотя…
— Ветер! — одновременно произнесли Ева и эльфы.
— Ну, а что я такого сказал? — единорог невинно похлопал глазами, глядя на друзей. — У меня, между прочим, уже желудок к хребту прилип и скоро начнёт сам себя переваривать. А здесь яйцо… чем не еда?
— Ветер, я спасла этого детёныша от варана не для того, чтобы его съесть! — Ева убрала копыто единорога со своего плеча.
— Зануда, жадина… — обиженно развернувшись от девушки, произнёс единорог, — я, ради тебя даже не рождённых детей дома оставил, а тебе для меня жалко какого-то яйца. Вот протяну копыта и будешь объяснять малышам, почему их папа с голоду опух.
— Ветер, я вот не пойму, — едва сдерживая улыбку, произнёс Таурохтар, — ты же только что доел всё, что жуётся из карманов убитых орков. Я и Кингар едва оттащили тебя от тех недоедков, а сейчас ты опять стонешь, что голоден. С такими темпами ты скоро опухнешь от обжорства, а не от голода.
— А ты мне в рот не заглядывай! — из-под лба взглянув на мечника, сердито произнёс единорог.
— Мальчики, перестаньте. Лучше помогите мне яйцо достать, — Ева потянулась к яйцу, но тут же была отставлена в сторону Кингаром.
— Не женское это дело: тяжести таскать. Мы сами. Таурохтар, а ну, поднажми.
Присев над ямкой, эльфы обхватили яйцо руками и с трудом подняли его на верх. Яйцо оказалось не только большого размера, но и довольно-таки тяжёлым.
— Какая прелесть! — Ева прислонила ухо к яйцу, к чему-то прислушиваясь. — Там кто-то есть. Я слышу его движения.
— Ева, а всё же, для чего тебе это яйцо? — сев на уже остывающий ночной песок, Таурохтар с интересом стал наблюдать за девушкой, обнимающей золотистое яйцо.
— Я его с собой заберу, — не раздумывая произнесла принцесса.
— Чего?! — словно не расслышав девушку, эльфы и единорог непонимающе уставились на девушку.
— Ну а что здесь такого, — струсив с яйца остатки песка, Ева уселась рядом с ним. — Не могу же я его здесь бросить! А вдруг на него нападёт опять какой-нибудь хищник.
— Ева, а ты не думаешь, что у этого яйца уже есть мама и она может сюда вернуться в любой момент! — Кингар попытался разубедить девушку от её идеи.
— Судя по огромной куче обглоданных костей, мамы у этого яйца уже нет, — глядя куда-то в сторону, прошептал Ветер.
— Ветер, где твоя мужская солидарность?! — Таурохтар с укором взглянул на единорога.
— Покоится в моём пустом желудке, — огрызнулся единорог, даже и не взглянув на эльфа.
— Вот видите! — Ева даже хлопнула в ладоши. — Этот малыш сирота. Кроме меня у него больше никого нет. Так что этот вопрос больше не обсуждается. Мы забираем его с собой. А сейчас всем спать, а на рассвете мы отправляемся в путь. Ветерочек, тебя это тоже касается, — девушка взглянула на единорога. — Набирайся сил, а утром ты повезёшь яйцо на себе.
— Чего?! — у единорога даже челюсть отвисла, а глаза едва не вылезли из орбит. — Нашли извозчика. Я, между прочим, единорог чистых кровей в седьмом поколении, а не ездовая лошадь. Так что увольте, несите свой омлет сами.