— Хорошо, я докажу вам… — отложив чёрствую лепёшку в сторону, Ева достала у себя из-за пояса жестяную бутылку и, слегка встряхнув её, вытянула пробку, — джинн, вылезай! Покажись моим друзьям, чтобы они не считали меня набитой дурой, которая разговаривает сама с собой.
Некоторое время ничего не происходило, а в глазах воинов девушка увидела и насмешку, и сочувствие, но затем бутылка затряслась и выскользнула из рук принцессы.
— Карамба! — из бутылки появилось огромное фиолетовое облако, которое быстро рассеялось и открыло взору присутствующих волшебного джинна. Склонившись перед девушкой, джинн приветливо ей улыбнулся, наблюдая за испуганными лицами Таурохтара и Ларгаша. Быстро вскочив на ноги, мужчины тут же схватились за оружие, готовясь к нападению.
— Чего желает моя повелительница? — наигранно спросил джинн, продолжая наблюдать за перепуганными воинами.
— Найти Агрину, как ты мне обещал… — спокойно ответила девушка.
— Оба-на… джинн… — переводя растерянный взгляд с джинна на Еву, Таурохтар опустил свой меч и сел на песок, — а он того… желания что ли исполнять умеет?
— Э, ушастик, губу закатай! Я исполняю желания только девчонки и того лучника, — джинн указал на Кингара, потупившего взгляд, и делающего вид, что он здесь вообще ни при чём, — они меня нашли и освободили.
— И что же, такой всемогущий джинн не может щёлкнуть пальцами и тут же вернуть Агрину к нам? — Ларгаш с вызовом уставился на джинна, ожидая его ответа.
— Я не бог, поэтому не всесилен, — не моргнув и глазом, спокойно ответил джинн.
— О, да… четвёртая заповедь, — подавившись смешком, произнёс Кингар, но, увидев на себе строгий взгляд Евы, тут же замолчал.
— И долго ли нам ещё лететь? — не унимался Ларгаш.
— Чтобы найти феникса, нам нужно попасть в королевство солнечных эльфов. По моим подсчётам мы уже почти на месте. Но скоро ночь и нужно сделать привал, — джинн щёлкнул пальцами и в руках у Евы появилось большое тёплое одеяло, — это тебе, моя принцесса. Ночи в пустыне Смерти очень холодные.
— Что значит мы уже на месте? — Ларгаш огляделся по сторонам, а затем снова уставился на джинна. — И где же твоё королевство солнечных эльфов? Что-то я его не вижу.
— Только первый солнечный луч, упавший на землю, может указать путь в королевство солнечных эльфов. А затем оно вновь станет невидимым для наших глаз. Так что ложитесь отдыхать. Утром рано вставать, — спокойно пояснил джинн и, хлопнув в ладоши, тут же исчез, спрятавшись в свою бутылку.
— Офигеть! — возмущённо произнёс Кингар, — и что нам теперь сидеть до утра и ждать, пока этот халтурщик не выспится в своей жестянке?
— Ушастик, у тебя есть другие предложения? — Ларгаш улёгся спиной на свою снежную виверну и обхватил руками топор. — Я этому джинну мало доверяю. Вся эта история с солнечными эльфами какой-то идиотизм, но до утра мы всё равно ничего не сможем сделать. Так что как хотите, а я буду спать.
Ночи в пустыне холодные и даже самым закалённым приходиться не сладко. Поделившись своим одеялом с эльфами, Ева прилегла на плечо Таурохтару и тут же уснула. Ночная тишина окутала всё вокруг и только Кингар никак не мог уснуть. Ворочаясь с места на место, Тайный лучник всё пытался вычеркнуть из своей головы образ Агрины. Но девушка упорно не хотела покидать ни его мысли, ни его сердце. Ругая себя за потерю контроля над своими эмоциями, Кингар перевернулся на спину и уставился в ночное небо. И даже там, среди миллиона звёзд, эльф видел образ маленькой полукровки, пленившей его одинокое холостяцкое сердце.
«Агрина, отпусти моё сердце, отпусти мою душу… я должен тебя забыть» — мысленно произнёс Кингар, прикрывая свои отяжелевшие веки. Он думал, что во сне обретёт свой сердечный покой, но ошибся. Дочь вождя южных орков пришла к мужчине и во сне. И вместо тысячи ненужных слов подарила ему один, но такой сладкий и такой желанный поцелуй. А затем её образ исчез, оставив на его губах привкус горького одиночества. Проснувшись в холодном поту, Кингар взглянул на небо. Ночь отступала, уступая права новому дню. И вскоре на небосклоне появился первый солнечный луч.