— Скажите, дружи, если я боярину дам в руки кружку, вровень водой наполненную, сможете его поднять так, чтобы ни капли не расплескалось?
Переглядываются, затылки чешут, хмыкают. Понятно, что почти каждый из них мог бы, закинув Комова на плечо, бегом одолеть подъём, но мне не этого надо.
— Хорошо. Задам задачу посложнее. Сможете в комнате, где человек почивает, окно выставить так, чтобы не разбудить шумом и грохотом спящего?
Заулыбались, захихикали, стали кого-то вперед выталкивать. Смоляные кудри, хитрющий взгляд, движения ловкие, плавные. «Не брат твой, часом, в обличии человеческом? Кошак типичный», — слегка толкнула головой Филиппа, занявшего привычное место между шеей и горбом, как только я отошла от пациента.
— Могу, бабушка, — изображает скромника, потупив глаза, и кисть пояса пальцами теребит. Ушлый парнишка, видимо, да мне до этого какое дело?
— Вот и сделай поскорее. — Повернулась к Борилу: — Прикажи сестре принести кисеи кусок, чтобы проём от мух да комаров прикрыть.
Распорядилась и присела на лавочку в тени, отдохнуть да жажду унять. После магических упражнений всегда пить хочется, а квас у Комовых хорош. Забористый, с хренком. Мимо пробежала Велизара, держа в охапке свёрнутую лёгкую ткань. Скоро вернулась, похоже, что парни решили сами управиться, а её отправили восвояси. Уже не торопясь шла боярышня через двор к парадному крыльцу, где в это время спешивался и оглядывался, у кого бы обо мне спросить, князь. Тут девица навстречу и вышла. «Ну и в чем я врушка?» — спросила у Филиппа, вместе со мной наблюдающего за первым актом пьесы под названием «Женитьба Акамира». Тем временем молодые люди молча стояли, не сводя друг с друга глаз и не обращая ни на кого внимания. Здеслав подъехал, чуток задержавшись, Хотен подскочил коней принять, я прихромала…
— Чего это они? — растерянно спросил княжий родич, как всегда забыв поздороваться, кивнув на замерших у крыльца.
— Говорила же, что женить его пора. Вот и суженая сыскалась.
— Градислав дочь не отдаст.
— Отдаст как миленький. Постараюсь, так и просить станет, — фыркнула я, любуясь молодыми, но не забывая и об основном деле. — Ты вот что, уважаемый, пока я с ними разберусь, найди возок понаряднее да двух-трех тёток попроворнее, кто умеет за девицами ухаживать. Пусть захватят плащ дорогой и яркий, голубой или белый. Стражи выдели человек пять, для почёта, и подгони всё это сюда побыстрее. Сможешь?
— Ты девицу увозом взять хочешь, что ли?! — вытаращил на меня глаза Здеслав.
— Тьфу на тебя, охальник! Это не для Велизары, а для другой. Для невесты Кощея. Будешь у них на свадьбе посажёным отцом?
Несчастный чесал затылок, не успевая за ходом моих мыслей и предполагаемых событий. Невесты, свадьбы, Кощей и он в качестве почётного гостя.
— Здеславушко-миленький, некогда объяснять. Сделай, как просила, потом подробности расскажу.
— Так куда возок с мамками и стражей пригнать?
— Невесту Кощея будем забирать от старой бани, что за северной стеной, — медленно, чуть ли не по слогам объясняла я вконец обалдевшему мужику. — Как туда быстрее проехать — не знаю.
— Так через северные ворота самый быстрый путь, — взбодрился собеседник, когда стало понятно, о чём речь.
— Не видела там ворот, когда на ступе кружила.
— Секретные они. Не для всех.
— Вот и славно. Я ничего не слышала, не видела и никому не расскажу. Только ты, родненький, поторопись!
Здеслав схватил повод своего коня из рук Хотена, вскочил в седло и ускакал, подняв пыльные вихри за собой на дороге.
— Здравствуй, свет мой ясный Акамир Финистович, — подошла к князю, который уже держал в своей ладони пальчики Велизары. — Хорошую я тебе невесту выбрала?
— Прекрасную, бабушка! Так хороша, что готов сейчас жениться!
Боярышня, выпростав руку из нежного плена, кокетливо покосилась на князя и с усмешкой ответила:
— Ты бы прежде у батюшки спросил. Вдруг не захочет отдать меня за пришлого?
— Сама-то ты как хочешь? Пойдёшь за меня, Велизара Градиславовна?