— А позволь-ка спросить, не кажется ли тебе, что вот мне удается обеспечивать свою семью всем необходимым?
— О да, даже сверх того! — с жаром воскликнул Клод. — Но ведь у вас превосходная работа, мистер Ходди, а это же совсем другое дело.
— Ну а ты что затеял? — настойчиво спросил еще раз мистер Ходди.
Клод отхлебнул чаю, дав себе передышку. Интересно было бы посмотреть, как перекосит этого мерзкого старикашку, если взять да и рассказать ему всю правду, взять и рассказать прямо сейчас, что мы затеяли. «Да если хотите знать, мистер Ходди, — сказал про себя Клод, — у нас есть пара грейхаундов, похожих друг на дружку как две капли воды, и мы хотим устроить самое большое надувательство в истории собачьих бегов». Очень хотелось бы посмотреть тогда на мистера Ходди.
Все сидели с чашками в руках, смотрели на него и ждали, когда он наконец выскажется, причем поубедительнее.
— Видите ли, — очень медленно заговорил Клод, тщательно взвешивая слова, — я уже давно кое-что обдумываю, кое-что такое, что принесет больше денег, чем даже Гордоновы подержанные машины, а расходов почти никаких.
«Так-то лучше, — сказал он про себя. — Продолжай и дальше в том же духе».
— И что же это может быть?
— Нечто такое необычное, мистер Ходди, что из миллиона не найдется и одного человека, который в это поверил бы.
— Так что же это?
Мистер Ходди осторожно поставил свою чашку на маленький столик, стоявший рядом, и подался вперед, приготовившись внимательно слушать. И, глядя на него, Клод вдруг впервые понял, что этот человек и все подобные ему — враги. От таких вот мистеров ходди только и жди неприятностей. Они все одинаковы. Он не раз встречался с ними — руки чистые до отвращения, кожа землистая, постоянно язвят и любят отращивать животики, торчащие из-под жилеток; и еще у каждого маслянистый нос с широкими ноздрями, круглый подбородок, подозрительно бегающие глаза, заглянув в которые ничего не поймешь. Ох уж эти мистеры ходди, прости господи.
— Ну так что же?
— Это просто золотая жила, мистер Ходди, честное слово.
— Поверю в это, когда сам услышу.
— Это настолько удивительно просто, что большинство людей и не взялись бы за это дело.
Ага, придумал; он и вправду не раз уже всерьез размышлял об этом, прикидывал что да как. Он потянулся и осторожно поставил свою чашку на столик рядом с чашкой мистера Ходди, потом, не зная, куда девать руки, положил их на колени ладонями книзу.
— Ну, давай же, выкладывай, что там у тебя.
— Опарыши, — тихо произнес Клод.
Мистер Ходди откинулся на стуле, будто ему брызнули в лицо водой.
— Опарыши! — в ужасе произнес он. — При чем тут опарыши?
Клод забыл, что в любой достойной бакалейной лавке это слово почти не произносимо. Ада захихикала, но Клэрис бросила на нее такой злобный взгляд, что хихиканье тотчас прекратилось.
— Вот откуда будут деньги — из фабрики по производству опарышей.
— Ты что — шутить задумал?
— Честное слово, мистер Ходди, может, вам это кажется немного странным, но только потому, что вы никогда раньше об этом не слышали. Это правда маленькая золотая жила.
— Фабрика по производству опарышей! Да ты в своем уме, Каббидж! Что ты такое несешь!
Клэрис не нравилось, когда ее отец называл Клода по фамилии.
— А вы никогда не слышали о такой фабрике, мистер Ходди?
— Конечно нет!
— Сейчас открывается много опарышевых фабрик, это настоящие большие компании с менеджерами, директорами и все такое прочее, и знаете что, мистер Ходди? У них миллионные прибыли!
— Ерунда!
— И знаете, откуда у них миллионы?
Клод помолчал, не замечая, что лицо его слушателя медленно желтеет.
— Потому что на опарышей большой спрос, мистер Ходди.
В ту минуту мистер Ходди прислушивался и к другим голосам, к голосам покупателей за прилавком — к голосу миссис Рэббитс например. Он как раз отрезал ей кусок масла. У миссис Рэббитс рыжие усы, она всегда громко разговаривает и при этом без конца повторяет «так-так-так»; он услышал, как она говорит: «Так-так-так, мистер Ходди, так значит ваша Клэрис вышла замуж на прошлой неделе, а? Что ж, это очень хорошо, и чем, вы сказали, занимается ее муж, мистер Ходди?» — «У него фабрика по производству опарышей, миссис Рэббитс».
«Ну уж нет, — сказал он про себя, враждебно глядя на Клода. — Большое тебе спасибо. Но этого мне не надо».
— Не могу сказать, — с гордостью заявил он, — чтобы мне когда-либо доводилось покупать опарышей.
— И мне тоже, мистер Ходди. Да мы и не знаем никого, кто бы их покупал. Но позвольте спросить у вас кое-что еще. Как часто вам приходилось покупать, скажем… коронную шестерню или ведущую?