Овладѣвъ непріятельскимъ укрѣпленіемъ, которое должно было служить опорнымъ пунктомъ рекогносцировки слѣдующаго дня, а также и ночнымъ бивуакомъ для отряда, генералъ Скобелевъ приказалъ привести его, какъ можно скорѣе, въ оборонительное положеніе. Солдаты дружно принялись за дѣло и, въ короткое время, продѣлали въ стѣнахъ бойницы и амбразуры для орудій и устроили эспланаду, для чего, пришлось пожертвовать частью красиваго сада, насаженнаго въ кишлакѣ. Обозъ помѣщенъ былъ во внутренней цитадели[20]), имѣвшей форму квадратнаго домика безъ крыши, но съ высокими глиняными стѣнами. На случай ночной аттаки со стороны непріятеля, разложили костры кругомъ лагеря и поставили секреты.
Съ наступленіемъ вечера, генералъ Скобелевъ, собравъ около себя офицеровъ и начальниковъ частей, въ короткихъ словахъ напомнилъ задачи каждаго изъ нихъ въ предстоящей рекогносцировкѣ слѣдующаго дня и въ случаѣ ночнаго нападенія тэкинцевъ на бивуакъ…
…"Убѣжденіе въ большое боевое сердце ваше даетъ мнѣ право увѣренно рѣшиться рекогносцировать Геокъ-Тэпе", — говорилъ онъ. Генералъ, между прочимъ, обращалъ ихъ особенное вниманіе тщательно слѣдить за выдающимися группами непріятеля, ибо успѣхъ, по мнѣнію его, рѣшается не массою присутствующихъ людей въ полѣ, а успѣшнымъ движеніемъ впередъ отдѣленныхъ группъ молодцовъ, — почему нужно быть крайне внимательнымъ къ появленію такихъ группъ, сосредоточивая противъ нихъ всю силу своего огня, въ противномъ случаѣ, Группы эти, оставленныя безъ большихъ потерь, ростутъ необыкновенно быстро и рѣшаютъ побѣду.
Примѣняясь къ данному случаю, генералъ Скобелевъ высказалъ: "Имѣя дѣло съ фанатизированною неорганизованной толпой, совѣтую гг. начальникамъ всѣхъ частей еще зорче слѣдить за появленіемъ подобныхъ передовыхъ группъ, ибо несомнѣнно, что, съ уничтоженіемъ ихъ, будетъ въ корнѣ уничтожена вся сила иниціативы оставшейся массы, — вотъ почему нельзя достаточно рекомендовать держать въ рукахъ огонь, и чтобы великое слово это не осталось на бумагѣ, а перешло бы на практикѣ въ дѣло, необходимо, чтобы начальникъ части передъ боемъ еще сердцемъ, обвѣнчался бы съ сердцемъ части, и чтобы часть эта являлась у него въ рукахъ, въ критическій моментъ боя, выраженіемъ наибольшаго усилія воли духа ввѣренныхъ ему людей".
Ночь съ 5-го на 6-е прошла, однако, благополучно. За часъ до восхода солнца, отрядъ тихо выступилъ изъ укрѣпленія и, построившись въ боевой порядокъ, двинулся вдоль торъ на рекогносцировку кишлака Янги-кала, отстоявшаго версты на три отъ Геокъ-Тэпе.
Обозъ былъ оставленъ въ укрѣпленіи подъ прикрытіемъ полуроты и. одной картечницы, ввѣренныхъ начальству войсковаго старшины Верещагина.
Замѣтивъ движеніе нашего отряда, тэкинцы въ Геокъ-Тэпе извѣстили объ опасности окрестные кишлаки пушечнымъ выстрѣломъ. Скоро вся равнина, на которой расположена обширная непріятельская крѣпость съ прилегавшими укрѣпленіями, покрылась группами наѣздниковъ, которые, стянувшись полукругомъ, стали тѣснить отрядъ къ горамъ, открывъ по немъ густой ружейный огонь. Съ обѣихъ сторонъ завязалась упорная перестрѣлка, приправленная нашею шрапнелью. Послѣдняя заставила тэкинцевъ кинуться въ разсыпную.
Версты три не доходя до Янги-калы, отрядъ неожиданно наткнулся на засаду въ нѣсколько сотъ человѣкъ непріятельской кавалеріи, стремительно бросившейся на него изъ-за бугровъ, аттакуя фронтъ, но будучи встрѣчены дружнымии залпами, наѣздники немного смѣшались. Въ этотъ моментъ приказано было пустить въ ходъ ракетную батарею.
Быстро поставили станокъ, вложили ракету — первыя двѣ разорвались въ станкѣ, третья, хотя и вылетѣла, но упала тутъ-же близъ офицера, командовавшаго этой бата-реей, который рефлективно отскочилъ отъ шипѣвшей ракетной гранаты, но знакомый звучный голосъ, раздавшійся надъ нимъ:
"Поручикъ, надо умѣть умирать!" заставилъ его сейчасъ-же оправиться.
У шипѣвшаго снаряда очутился генералъ Скобелевъ; ракету разорвало, слегка поранивъ лошадь его. Изумленные присутствующіе невольно двинулись къ нему ближе. Одинъ только казакъ-наводчикъ казался безучастнымъ въ происходившемъ, продолжая спокойно накладывать ракету за ракетой, не обращая вниманія на ихъ разрывы, пока не напалъ на удачныя, которыя, съ рѣзкимъ шипѣніемъ влетѣвъ въ непріятельскую конницу, произвели страшный переполохъ между лошадьми, умчавшими своихъ всадниковъ въ разныя стороны. Угрюмое лицо наводчика озарилось тогда иронической улыбкой и онъ самодовольно проговорилъ:
"А що, не залюбивъ, сучій сыну?"
Наступленіе отряда длилось недолго; скоро приказано было остановиться, и артиллерія, выѣхавъ на позицію, открыла огонь. Топографъ и нѣкоторые изъ офицеровъ занялись набрасываніемъ кроки непріятельскаго укрѣпленія и прилегавшей мѣстности. Впереди всѣхъ, на бугрѣ, находился генералъ Скобелевъ, который тщательно осматривалъ крѣпость въ бинокль. Въ это время большая, партія тэкинцевъ, выбѣжавъ изъ Янги-калы, засѣла въ ближайшій садъ, откуда стала сильно безпокоить отрядъ ружейнымъ огнемъ. Сейчасъ-же посланъ былъ взводъ Красноводскаго мѣстнаго баталіона, чтобы ихъ Выбить оттуда. Очутившись въ сильномъ огнѣ, мало привычные къ бою солдаты нѣсколько смѣшались и залегли въ первый попавшійся арыкъ [21]), откуда и начали перестрѣлку. Но это длилось только нѣсколько минутъ. Скобелевъ былъ уже между ними и тихимъ, церемоніальнымъ маршемъ, подъ градомъ непріятельскихъ пуль, довелъ ихъ до назначеннаго мѣста. Нѣсколько мѣткихъ учащенныхъ залповъ, и тэкинцы были выбиты изъ сада.
Къ 2-мъ часамъ дня рекогносцировка была окончена. Войска, перемѣнивъ фронтъ, подъ звуки музыки и хора пѣсенниковъ направились обратно въ Егинъ-батырь-калы.
Наступилъ самый трудный моментъ для отряда. — Массы непріятеля и коннаго, и пѣшаго, тѣснили его со всѣхъ сторонъ, осыпая градомъ свинца, но, въ свою очередь, встрѣчаемыя картечью, пятились назадъ. Ружейные залпы раздавались непрерывно. Орудія то и дѣло снимались съ передковъ. Нѣкоторые изъ тэкинскихъ всадниковъ ворвались прямо въ нашу цѣпь, въ которой распоряжался адъютантъ Скобелева, Эрдели, забравшій къ себѣ также деныциковъ и другую прислугу. Револьверъ не сходилъ у него съ рукъ. Приходилось браться и за шашку. Отрядъ, не взирая ни на что, стройно двигался подъ звуки марша къ опорному пункту. Веселый, слегка картавый голосъ Скобелева, по временамъ доносившійся въ части, электризовалъ всѣхъ… Невдалекѣ показалась Егинъ-батырь-калы. Ряды непріятеля стали уменьшаться. Нѣсколько партій тэкинцевъ. оставивъ своихъ, поскакали впередъ къ горамъ противъ занятаго нами укрѣпленія. По прибытіи въ Егинъ-батырь-калы, всѣ части отряда быстро. заняли свои мѣста и стали приготовляться къ ночной оборонѣ.
Кругомъ лагеря заготовили большіе костры, которые въ то-же время могли служить условными знаками для опредѣленія, дистанціи; орудія наведены въ измѣренные пункты. Обозъ поставленъ былъ въ болѣе удобное мѣсто, чтобы его безъ замедленія двинуть въ путь;, назначены секреты и, кромѣ того, строжайше приказано, въ случаѣ нападенія, тотчасъ засыпать всѣ огни внутри лагеря… Объ отдыхѣ никто не думалъ. Утренняя рекогносцировка давала полную возможность непріятелю узнать наши силы и можно было не сомнѣваться; что онъ воспользуется ночью для аттаки нашего бивуака.
Наступилъ вечеръ. Кругомъ лагеря не было замѣтно ни малѣйшаго движенія. Лишь вѣтеръ слегка шелестилъ листьями деревьевъ, да тихій говоръ солдатъ слабо нарушалъ наступившую тишину…
Ночная мгла, смѣнивъ вечернія сумерки, скоро задернула всю окрестность непроницаемой пеленой. Только красноватые отблески сигнальныхъ костровъ рѣзко выдѣлялись на темномъ фонѣ ночи. Но и тѣ стали слабѣть, сливаясь съ полуночнымъ мракомъ…
Огни лагеря были уже давно погашены, кромѣ палатки генерала, освѣщенной стеариновой свѣчей. Скобелевъ не спалъ, но что-то чертилъ и дѣлалъ замѣтки. Не спали и люди.
Былъ уже второй часъ ночи. Вдругъ раздалось нѣсколько одиночныхъ выстрѣловъ и черевъ нѣсколько секундъ все пространство кругомъ лагеря покрылось сплошнымъ ружейнымъ трескомъ и бѣшенымъ крикомъ тысячи голосовъ. Текинцы аттаковали лагерь съ 3-хъ сторонъ. Отвѣтомъ на этотъ вызовѣ служило гробовое молчаніе отряда…