— If all of the kings had their queens on the throne — we would pop champagne and raise a toast.{?}[Если б все короли передали троны своим королевам — мы бы подняли за это бокалы с шампанским и сказали тост.]
— Вот об этом я и говорю, — самодовольно заметил Адриан.
Спор возник на пустом месте: Агрест утверждал, что Маринетт может спеть про что угодно; если песни в голове у девушки не было, то она неплохо рифмовала, пусть и довольно однобоко. Не будет песни — будет стих!
Лука в это не верил. Упёрся в то, что это практически невозможно, и даже слушать ничего не хотел. Маринетт, когда услышала мнение Куффена, странно на него посмотрела и спросила, не пытался ли он когда-нибудь играть мелодию души другого человека.
Лука не понял. Адриан тоже. Маринетт расстроилась, но так и не сказала, почему. Казалось, что что-то в её хорошенькой головке не сходится, но делиться своей проблемой девушка, как и всегда, не стала.
Парни спорили уже добрых двадцать минут; никто не хотел отступать. Адриан был уверен в способностях Маринетт, Лука упирал на то, что никогда с подобным не сталкивался. Сама Маринетт, лениво развалившись на кровати Куффена, — попой к стене, ноги перпендикулярно полу, — наигрывала что-то не особо гармоничное на укулеле, щипая струны. Снова, снова, снова… пыталась какую-то мелодию переиначить, что ли?
Короче, отдалилась от спорщиков максимально далеко. Размеры комнаты не позволяли абстрагироваться физически, так что она выключилась умственно.
— Маринетт! — наконец решил обратиться к предмету спора Адриан. — Ну скажи ты ему уже!
— Говорю, — зевнула Дюпэн-Чэн. — А что говорить-то?
Лука захихикал, но пакостно: «Вот видишь!» Адриан, предчувствуя скорое поражение, — совсем неправильное, потому что в Маринетт он был уверен даже больше, чем в себе! — взмахнул руками, словно хотел взлететь.
Хорошо, что у него не получилось. Куда бы он вылетел — в иллюминатор? Так вечер на дворе, прохладненько. Да и Сена рядом, они же на корабле.
— Скажи, что ты можешь спеть на любую тему!
— Наверное могу, — всё так же лениво отозвалась девушка. — Дальше что?
— Да не может быть этого, — фыркнул Лука, перекрещивая руки на груди. — Просто невозможно знать столько песен сразу.
— Играть мелодию чужих душ тоже невозможно, — непонятно сказала Маринетт, перекидывая ноги набок и садясь. — Ладно, вы уже добрых полчаса бубните ни о чём. Мне кажется, проверить проще.
— Да от такого количества песен у тебя голова лопнет! — продолжал настаивать Лука.
— Вся важная информация хранится в хвостиках, а их у меня целых два. Говори тему, еретик.
— Ха. Только учитывай, что никаких песен про любовь не будет.
— Да-да… давай уже.
Лука прищурился и потёр подбородок. Адриан видел, что парень хочет что-то посложнее придумать, но молчал. В конце концов, он реально был уверен в Маринетт и в её встроенном самой природой песеннике. Даже если он в хвостиках.
— Давайте ограничимся тремя темами, — предложил Адриан. — У меня не так много времени, ещё до дома ехать.
— Окей, солнышко. Наука, — наконец решил Лука, — в честь нашего мальчика-одуванчика, который слишком любит физику.
— Это вообще легко. ‘Cause the Universe is weird: I’m kinda freaking out what the heck is this all about? Infinite unbounded sets and hadronizing gluon jets and{?}[Потому что Вселенная странная: я немного нервничаю, что это всё должно значить? Бесконечные неограниченные установки и гармонизирующие глюонные струи (это на физическом, если есть желание — покапайтесь, интересно)]…
— Это разве про науку? — поморщился Лука.
— We’ll never understand half of what we have at hand… at least that’s what I fear. ‘Cause the universe is weird.{?}[Мы никогда не поймём и половины того, что у нас на ладони… вот, чего я боюсь. Потому что Вселенная странная.]
Маринетт посмотрела на Луку; Куффен нахмурился, пытаясь понять перевод того, что она спела.
— Что, добавить тебе терминов? Там ещё есть куплеты, они про физические частицы, но больше рэп напоминают.
— Не-не-не, обойдёмся без рэпа. Следующая тема… блин, не знаю. Депрессия.
— If teardrops could be bottled — there’d be swimming pools filled by my models, told «that tight dress is what makes you a whore».{?}[Если бы слёзы можно было собрать, то они бы наполнили собой бассейн для моделей, которым говорят, что их маленькие тугие платья делают их похожими на шлюх.]
Вторая песня совсем отличалась по настроению от первой. Адриан неуютно поёжился. Наверное, в этом и была магия музыки: передавать настроение не только через смысл, но и через интонации, гармонию, протяжённость звуков.
— If I love you was a promise, would you break it if you’re honest? Tell the mirror what you know she’s heard before: I don’t wanna be you… anymore.{?}[Если бы слова «Я люблю тебя» были обещаниями — ты бы нарушил его, только по-честному? Говоря (отражению) зеркалу то, что она слышала раньше: я больше не хочу быть тобой.]
— Про депрессию ни слова, — сказал Лука.
Маринетт пожала плечами, продолжая щипать струны укулеле. Когда девушка пела, то эти рваные звуки как-то встраивались в её голос, становясь резким, но правильно звучащим аккомпанементом.
Они помолчали, каждый думая о своём. Адриан размышлял о том, что не обязательно говорить о чём-то напрямую: Лука прав, и в коротком кусочке песни не было ни слова про, собственно, депрессию. Но всё равно всё сразу стало понятно. Даже сюжет какой-никакой обрисовался.
Как только туда модели встроились — вот вопрос.
— Булки.
— Что, прости?
— Булки, — повторил Лука. — Хочу песню о булочках.
Адриан улыбнулся. Ну, Маринетт же дочка пекаря, это вообще не должно было стать проблемой. Он и сам слышал, как Томас напевает разные небольшие частушки о своей работе…
Потом Лука поднял руку и ткнул пальцем в сторону Адриана. Агрест замер.
— Про его булочки, Марин.
Дюпэн-Чэн захохотала. Адриан ощутил, как у него адски пылают уши.
— Может, не надо…
— Beauty queen since his fourteen!{?}[Королева красоты, начиная с его четырнадцати!]
— Да почему королева-то?!
— At least to him, he was born with it,{?}[Если говорить про него, то он был с этим рождён.] — Маринетт отмахнулась от возмущения Адриана, как от мухи. — All his jeans is good to him but I believe he was born with it.{?}[Все его джинсы ему подходят, и я верю, что он был с этим рождён.]
— Пока ещё ни слова про булочки, — подначивал Лука.
Маринетт встала с кровати, словно готовая читать стишок учителю маленькая девочка. Торжественно приложила кулак к груди и продолжила, обращаясь напрямую к Адриану:
— How you get that bod? Is it from God? Did you work real hard?{?}[Откуда у тебя такое тело? Подарок от Бога? Ты тяжело работал над ним?]
Адриан чувствовал, что ещё немного — и он просто взрвётся от смущения.
Маринетт важно подняла палец и резюмировала по буквами:
— G-E-N-E-T-I-C-S
А затем снова без предупреждения обратилась к Адриану:
— How you get that bass? Is it all fake? Made in LA?{?}[Откуда у тебя такая задница? Она ненастоящая? Ты сделал её в Лос-Анджелесе?]
— Нет! — возмутился поклёпу на свои «булочки» Адриан. — Приседания! Я их не накачивал, и вообще!..
— G-E-N-E-T-I-C-S — резюмировала довольная Маринетт. — Вы воообще видели, какая у его отца, — Адриан, закрой ушки, — задница? Да Джей Ло удавилась бы от зависти!
— Джей Ло? — не понял Лука.
— Девушка, у которой попа застрахована на много-много миллионов. Но у Габриэ-эля…
Адриан застонал и, стащив подушку с кровати Луки, накрыл голову.
Вот про задницу отца он точно ничего слышать не хотел!
====== Разговор не о любви ======
Комментарий к Разговор не о любви Алоха.
Давно это надо было сделать, но дошло только сейчас.
.
Этим заявлением я снимаю с себя ответственность за логические неточности в истории :D
объясню
Я пишу её без сюжета, чисто интуитивно и благодаря воображению. Какие-то заметки я, естественно, делаю, но при этом нет точного ведения происходящих событий.
Это сделано для натуральности истории; помним же заявку? Что помню я – то помнит и героиня.
.
Если вы выловили какую-то неточность или логическую ошибку – обязательно пишите про неё в комментарии или в личку. Нормально, что они могут быть. Я их исправлю и скажу вам спасибо :)