Я как-то запустила руку, чтобы достать наличку, — купила сок с булкой, — а вытащила меч. Было неловко, да и с трудом удалось убедить продавца, что это не акт запугивания, ни в коем случае! Простое недоразумение.
Наверное, мне так и не поверили в тот раз. Как бы там ни было, а владелец у магазинчика сменился… как и весь персонал. Мда.
— Кстати, — я щёлкнула пальцами, будто что-то вспомнив. — Вот меня ты знаешь, а я тебя нет. Как тебя зовут?
— Роуз Лавьян. Да-да, из тех самых Лавьян, которые… тебе что, всё равно?
Я спрятала улыбку в кулак и кашлянула. Роуз смотрела на меня, как на сошедшего с небес пророка.
— Ты знаешь, чем занимается семья Лавьян?
— Да. Украшения, бриллианты…
— И тебе всё равно? Правда? — Роуз моргнула. — Ты третий человек, который никак не отреагировал… первые два — это моя подруга и её брат. Даже одноклассникам приходится говорить, что я всего лишь однофамилица, чтобы проблем не было.
Мне оставалось только головой покачать. Будто кому-то из нашего класса было дело до того, кем была Роуз. Она не пыталась встроиться в подростковую иерархию, тихо-мирно сидела с Джулекой на задних партах и вообще не отсвечивала, если забыть про её большую любовь к розовому. Пожалуй, если бы в классе узнали о её семье…
Наверное, отреагировала бы только Хлоя. Да и то, просто уточнила бы: Буржуа не была большим поклонником украшений. Считала, что сверкать должна только она сама, а не бриллианты или сапфиры.
— Всё равно, — заверила я Роуз. — У меня, знаешь ли, есть украшение более ценное, чем все акции твоей семьи.
Лавьян несмело улыбнулась, когда я легонько щёлкнула пальцами по волшебной серёжке.
— Действительно…
Ну кто тут поспорит с тем, что я сказала?
— А теперь, мой новый дорогой друг, рассказывай. Что там у тебя произошло?
Роуз поджала губы.
— Ты это спрашиваешь только из-за того, что я могу акуманизироваться?
Хороший вопрос, кстати. Я задумалась, пытаясь понять собственную мотивацию.
— Не буду врать, меня действительно беспокоит скорая акума… но почему вместе с этим беспокойством я не могу переживать о тебе? Или о ком-то другом? Ай, ладно, — отмахнулась я, видя, что слова не убеждают Лавьян в моей искренности. — Можешь думать как хочешь… Ну так что, расскажешь?
====== Ложь и дезинформирование ======
— Так откуда ты знаешь о насильной выдаче замуж, говоришь?
— Толсто. Я не говорила.
Роуз раздосадованно фыркнула. Я подумала о том, что как-то всё-таки расслабилась в новом мире: если бы не было заклинания Тайны Личности, — спасибо за него одному из Хранителей, — то моя гражданская ипостась давно бы стала достоянием общественности.
Немного становилось обидно за свою хитрость; меня в прошлой жизни даже лисой называли в попытке оскорбить! А тут оказывается, что вместо кицунэ у нас сидит вполне безобидный тануки. Главное не злить, а то начнёт швыряться всяким или спаивать. А вообще, сила Тануки — в яйцах!
К делу это не пришьёшь, как говорит Тикки, но информация забавная.
Основная проблема была в том, что я контактировала с несколькими людьми в обеих своих ипостасях. К примеру, возьмём Адриана: если бы мы с ним встречались только как Кот Нуар и Ледибаг, и при этом не учились вместе, то чёрта с два он бы меня рассекретил так легко. Но случилось как случилось, и магия Тайны у нас висит на хлипеньком котовьем волоске.
То же самое произошло сейчас и с Роуз. Про насильную женитьбу я узнала от Луки, который узнал об этом от Джулеки, которая, в свою очередь, узнала про планируемый брак от самой Роуз. Не слишком сложная и длинная цепочка, при желании её вполне можно проследить. Оставалось только надеяться, что Лавьян этим заниматься не будет.
Ну или можно сделать чуть хитрее.
— Подслушала случайно разговор одной парочки, — сказала я, подперев голову рукой. — Несколько раз мелькала фамилия Лавьян. Потом я сталкиваюсь с тобой, Роуз Лавьян.
С первого здания мы переместились на крышу домика пониже, потому что Роуз нервничала из-за высоты. Здесь было поприятнее, если честно: меньше ветра, теплее, ближе к народу. Крыша давала отличный обзор на несколько улиц снизу, однако при этом нас с Роуз было сложно заметить случайному пешеходу. Даже мой красный костюм слегка терялся на фоне яркой черепицы насыщенного оранжевого оттенка.
Под нами бегал мужчина, годов под сорок. Потный, тяжело дышащий и, очевидно, очень желающий похудеть к приближающемуся лету. Чтобы не привлекать его внимание, я уселась на черепицу и облокотилась спиной о дымоход. Роуз примостилась рядышком, подстелив под самое дорогое мой плед.
— Вообще-то, про брак ты говорила до того, как я тебе представилась, — заметила Лавьян.
Пролистав ленту воспоминаний, я поняла, что она права. Да-а-а… не голова, а дырка от бублика.
Я возмущённо всплеснула руками.
— Вот поэтому я и не вру! — сказала я, кипя от негодования на саму себя. — Ты хоть представляешь, как Стрельцу сложно удерживать в своей гениальной голове подробности о лжи? Да это невыносимо!
Девушка засмеялась, я тоже хихикнула. Потом поняла, что в этом мире у Маринетт, — у меня теперь, то есть, — день рождения был не семнадцатого декабря, как раньше, а восемнадцатого августа. Значит, не Стрелец, а Лев. То, что я ранее праздновала именно вторую дату, не значило, что я совсем забыла про первую. Как говорится, привычка — вторая натура.
Вот так, нежно и незаметно, я ввела Роуз в заблуждение и запутала на дорожке, ведущей к моему раскрытию. Хе-хе, лучший экспромт — это когда он экспромтный. Адриан вот тоже чуть не ушёл не туда из-за непоняток с моим возрастом.
Счастливого путешествия, Роуз! Надеюсь, до снятия маски у нас с тобой не дойдёт!
Немного расслабившись после переселения на другую крышу и трёпа ни о чём, Лавьян начала открываться мне с другой стороны. Тайная Роуз мало была похожа на мультяшный образ. Она не настолько любила розовое; этот цвет обожала её мать, которая искренне считала, что все оттенки Барби подойдут блондинке. Роуз не особо жаловала лошадей; отец держал несколько породистых скакунов-производителей, и девушке просто приходилось так или иначе с лошадками контактировать. Роуз не говорила приторно-сладко, а голос у неё был не настолько пищащим; Лавьян просто завышала его, ведь родители считали, что настоящая принцесса не может говорить на низких нотах.
Роуз заранее терпеть не могла принца Али, хотя так с ним ни разу и не встречалась.
— Я узнавала от знакомых… ну, у нас общие знакомые есть в определённых кругах.
— Лошадиных?
Она усмехнулась. Мужик снизу пошёл на очередной круг около дома, практически задыхаясь от усталости. Я быстро посмотрела вниз, но так и не увидела ничего странного в том, что парижанин бегает. Мокрый он, правда, как собака… не соблюдает предписания тренера? Решил пробежать сотню кругов около домишек?
— Надо… бежать… марафон, — донеслось до меня, когда мужчина был прямо под нами.
— Можно и так сказать… в общем, в стране Али очень серьёзно относятся к религии. Согласно её канонам, женское тело греховно. Его надо прятать, носить покрывала… после замужества это обязательно.
— А мужское тело, видимо, от Бога.
— Как ты догадалась-то, а?
Мне показалось, что, добавь Роуз ещё капельку сарказма, и у неё с зубов закапает яд. Никакой акуманизации не надо.
— Что там с религией, что ты так возмущаешься?
— А тебе недостаточно греховности женского тела?
— Детка, — я позволила голосу упасть до грудного и начала говорить с придыханием, как заправская шлюшка, — ты посмотри на это тело. На этот костюм. Правда считаешь, что тут есть что-то невинное?